Форум
Энергичной походкой Сергей Павлович шел по внутреннему дворику Роскосмоса. Тело явно обрело вторую молодость. Впервые за долгие годы ничего не болело.
Как он здесь оказался, вспомнить решительно не получалось. Перед глазами мелькали только обрывки последних событий.
Помнил он, что перед операцией из правого кармана пиджака таинственным образом пропали монетки, хотя для Сергея Павловича они были чем-то вроде счастливого талисмана. Помнил свет медицинских ламп в операционной и то, как сознание медленно проваливалось в темноту. А сейчас он просто шел, бодрой и такой непривычной для себя походкой.
Рука скользнула в карман, где привычно болтались советские четыре копейки.
Автомобильная парковка Сергею Павловичу не нравилась. Машины были странными, зализанными, чужеродными. Они не пахли бензином как привычный служебный ЗИС, а главное имели немецкие эмблемы марок на капоте. Такие он видел в командировке в Германии.
Для чего ему необходимо войти в это здание, Сергей Павлович тоже не знал. То самое чувство, что с юности заставляло его мечтать о небе, сейчас подсказывало "надо". Этому призыву он верил беспрекословно.
Открыв дверь в здание, Сергей Павлович уже в левом кармане обнаружил пластиковую карточку пропуска. То, что этот кусочек пластика был пропуском, он не знал, но рука машинально приложила его к турникету, а ноги повели к следующей двери налево по коридору.
Привыкший к строгой секретности, Сергей Павлович удивился, увидев собственный портрет на одной из стен, но не меньше его удивились и охранники, увидев оживший портрет генерального конструктора.
На пути к цели Сергей Павлович еще несколько раз открывал стальные двери с помощью пропуска, а офисные работники поглядывали на него с открытым интересом.
И лишь один раз пожилой мужчина с бородой, увидев Сергея Павловича, выронил бумаги и отступил к стене.
У золоченой таблички кабинета Сергей Павлович ощутил некое беспокойство. Длинный список регалий хозяина помещения впечатлил даже Сергея Павловича, привыкшего к бессмысленным аббревиатурам советской юности.
Судя по тексту таблички, некто Дмитрий Р. был и доктором философии, преуспел в технических науках, руководил десятком космических корпораций и даже входил в совет директоров одного из банков, что Сергею Павловичу уже совсем не понравилось.
Плавно повернув ручку двери, Сергей Павлович очутился в светлом, просторном помещении. Единственным человеком в кабинете и по совместительству его хозяином оказался упитанный гражданин с обвисшими щеками и маленькими бегающими глазами. Глаза эти жили отдельной жизнью, норовя посмотреть в сторону и только воля хозяина временами заставляла их выстраивать взгляд в прямую линию, дабы через пару секунд они снова могли продолжить своё движение.
Как и клерк из коридора, персонаж за столом Сергея Павловича узнал. Глаза толстячка утратив волю хозяина вновь пустились в свободный полет, а щеки, будто стесняясь своего размера, утратили объем.
При встрече с владельцем кабинета, мысли Сергея Павловича обрели свойственную им силу, с языка как на автомате сорвалось привычное "Отчитайтесь".
Еще через 10 минут упитанный господин одним хорошим пинком был отправлен Сергеем Павловичем за дверь, табличка с регалиями сорвана и отправлена в мусорное ведро.
Оглядевшись, Сергей Павлович нашел телефон спецсвязи. Благо за прошедшие годы их конструкция не претерпела существенных изменений - тот же корпус без кнопок и телефонная трубка.
Подвинув к себе телефон, Сергей Павлович на несколько секунд задумался и посмотрел в окно.
Приложил трубку к уху, дожидаясь гудков и доброго ответа на том конце линии.
- Соедините с Главным.
- Говорит Королев. Ситуация даже сложнее чем мы ожидали. Считаю, что без Иосифа Виссарионовича решить задачу мы не сумеем.
Иосифа Сергей Павлович не любил. В свое время тот изрядно попортил ему жизнь, но интересы страны в данный момент были важнее.
- Да, будет кстати. Спасибо, - положив трубку аппарата, Сергей Павлович и вновь обратил взор на Москву.
...Ранним утром на Красной площади свободно. Туристы в это время года просыпаются позже рассвета. А сейчас столица еще наполнена свежестью и утренней прохладой. Бывалый москвич сразу поймет, что такое утро предвосхищает не менее чудесный день.
Возле собора Василия Блаженного в задумчивости стоял мужчина. Был он невысокого роста, в серой шинели и трубкой в зубах. Взгляд его скользил с красных кремлевских звезд на трехцветный триколор и обратно.
Покачав головой, а затем пустив дым из трубки, усатый гражданин не торопясь направился к воротам Спасской башни. Часовой, увидев его, поначалу замер, а потом произведя положенное по уставу приветствие, молча пропустил утреннего посетителя в Кремль...
Как он здесь оказался, вспомнить решительно не получалось. Перед глазами мелькали только обрывки последних событий.
Помнил он, что перед операцией из правого кармана пиджака таинственным образом пропали монетки, хотя для Сергея Павловича они были чем-то вроде счастливого талисмана. Помнил свет медицинских ламп в операционной и то, как сознание медленно проваливалось в темноту. А сейчас он просто шел, бодрой и такой непривычной для себя походкой.
Рука скользнула в карман, где привычно болтались советские четыре копейки.
Автомобильная парковка Сергею Павловичу не нравилась. Машины были странными, зализанными, чужеродными. Они не пахли бензином как привычный служебный ЗИС, а главное имели немецкие эмблемы марок на капоте. Такие он видел в командировке в Германии.
Для чего ему необходимо войти в это здание, Сергей Павлович тоже не знал. То самое чувство, что с юности заставляло его мечтать о небе, сейчас подсказывало "надо". Этому призыву он верил беспрекословно.
Открыв дверь в здание, Сергей Павлович уже в левом кармане обнаружил пластиковую карточку пропуска. То, что этот кусочек пластика был пропуском, он не знал, но рука машинально приложила его к турникету, а ноги повели к следующей двери налево по коридору.
Привыкший к строгой секретности, Сергей Павлович удивился, увидев собственный портрет на одной из стен, но не меньше его удивились и охранники, увидев оживший портрет генерального конструктора.
На пути к цели Сергей Павлович еще несколько раз открывал стальные двери с помощью пропуска, а офисные работники поглядывали на него с открытым интересом.
И лишь один раз пожилой мужчина с бородой, увидев Сергея Павловича, выронил бумаги и отступил к стене.
У золоченой таблички кабинета Сергей Павлович ощутил некое беспокойство. Длинный список регалий хозяина помещения впечатлил даже Сергея Павловича, привыкшего к бессмысленным аббревиатурам советской юности.
Судя по тексту таблички, некто Дмитрий Р. был и доктором философии, преуспел в технических науках, руководил десятком космических корпораций и даже входил в совет директоров одного из банков, что Сергею Павловичу уже совсем не понравилось.
Плавно повернув ручку двери, Сергей Павлович очутился в светлом, просторном помещении. Единственным человеком в кабинете и по совместительству его хозяином оказался упитанный гражданин с обвисшими щеками и маленькими бегающими глазами. Глаза эти жили отдельной жизнью, норовя посмотреть в сторону и только воля хозяина временами заставляла их выстраивать взгляд в прямую линию, дабы через пару секунд они снова могли продолжить своё движение.
Как и клерк из коридора, персонаж за столом Сергея Павловича узнал. Глаза толстячка утратив волю хозяина вновь пустились в свободный полет, а щеки, будто стесняясь своего размера, утратили объем.
При встрече с владельцем кабинета, мысли Сергея Павловича обрели свойственную им силу, с языка как на автомате сорвалось привычное "Отчитайтесь".
Еще через 10 минут упитанный господин одним хорошим пинком был отправлен Сергеем Павловичем за дверь, табличка с регалиями сорвана и отправлена в мусорное ведро.
Оглядевшись, Сергей Павлович нашел телефон спецсвязи. Благо за прошедшие годы их конструкция не претерпела существенных изменений - тот же корпус без кнопок и телефонная трубка.
Подвинув к себе телефон, Сергей Павлович на несколько секунд задумался и посмотрел в окно.
Приложил трубку к уху, дожидаясь гудков и доброго ответа на том конце линии.
- Соедините с Главным.
- Говорит Королев. Ситуация даже сложнее чем мы ожидали. Считаю, что без Иосифа Виссарионовича решить задачу мы не сумеем.
Иосифа Сергей Павлович не любил. В свое время тот изрядно попортил ему жизнь, но интересы страны в данный момент были важнее.
- Да, будет кстати. Спасибо, - положив трубку аппарата, Сергей Павлович и вновь обратил взор на Москву.
...Ранним утром на Красной площади свободно. Туристы в это время года просыпаются позже рассвета. А сейчас столица еще наполнена свежестью и утренней прохладой. Бывалый москвич сразу поймет, что такое утро предвосхищает не менее чудесный день.
Возле собора Василия Блаженного в задумчивости стоял мужчина. Был он невысокого роста, в серой шинели и трубкой в зубах. Взгляд его скользил с красных кремлевских звезд на трехцветный триколор и обратно.
Покачав головой, а затем пустив дым из трубки, усатый гражданин не торопясь направился к воротам Спасской башни. Часовой, увидев его, поначалу замер, а потом произведя положенное по уставу приветствие, молча пропустил утреннего посетителя в Кремль...
