Понять Путина: мысли «Великого Скифа» о новом миропорядке…
Позвольте несколько размышлений выходного дня о логике поведения нашего Президента, который удивительно спокойно и даже отечески смотрит на многие безобразия в России. Вместо комиссаров в пыльных шлемах и расстрельных списков терпеливо увещевает наши борзые, порой безответственные и жадные элиты, «своих не бросает», не делает экспрессивных и резких заявлений почти никогда. И куда-то упрямо ведёт Россию. В какой-то неведомый «многополярный мир».
Мы очень любим, мелко прихлёбывая кофе или крэпенькое, посетовать: эх, нет у России идеологии. Согласен. Пока нет, но обязательно появится, когда будет закончена война, угроза нашего уничтожения будет отодвинута, заокеанский хребет надломлен. А после начнётся политическое и цивилизационное самоопределение нашего народа. В очень многослойной, новой «скифской Империи». Хотя более популярным является другое определение: «Сетевая Империя Путина». А кто-то разворачивает утверждение о «Русском Мире», где слово «русский» обозначает совсем не национальность.
Строить что-то придётся, поскольку пресловутый мир «модерна» породил четыре политические модели построения общества, три из которых изжили или дискредитировали себя. Для России, во всяком случае (марксистов прошу задержаться, а не мчаться с гневом в комментарии). Мы последовательно наблюдали, как между собой состязались в эффективности фашизм, коммунизм и либерализм. Сегодня творится чёрт знает что с комбинативностью данных доктрин, но незаслуженно забыта четвёртая модель существования социума — анархизм.
Когда отсутствуют принуждение и властный диктат над человеком, общиной или народом/народами, где все выполняют обязанности исключительно добровольно. Не буду погружать аудиторию в тонкости и оттенки национал-анархизма Бакунина, рыночного капитал-анархизма либертарианцев или комунно-анархизма князя Кропоткина и батьки Махно. Там лютая неисторичность присутствует. Тем более, никто не будет больше эксперименты на государственном уровне ставить, проверяя чьи-то теории. Нужна некая проверенная временем рабочая модель.
Третий Рим?
Византия, как известно, просуществовала тысячу лет, мы вполне приняли преемственность той великой империи в чёткой формуле, что «четвёртому не бывать». Более устойчивой государственной конструкции не было при прочих равных и особенностях исторических эпох. Константинополь всегда окружали смертельные и очень сильные враги, но он благодаря собственному «коварству» (подкреплённому военно силой) выживал. Не ломил через колено, как Рим западного разлива, а именно приспосабливался, выходил сухим из воды. За счёт чего?
Во-первых, византийцы досконально знали всё происходящее в известной человеку Ойкумене. Благодаря купцам и прямым агентам влияния устраивали династические перевороты, покупали народы и племена для решения военно-политических задач, выдавали царских кровей принцесс за варваров, крестили их и делали союзниками. С такой же лёгкостью потом избавляясь от попутчиков. Старались не вступать в смертельное противостояние с ближайшими соседями по религиозным и культурным вопросам. Живи по своим законам, молись хоть пеньку лесному или жабе болотной, нам без разницы.
Если провинции невозможно было удержать военной силой, византийцы устраивали на долгие десятилетия хаос, оставляли захватчикам одичавшее от кровопролития население, сталкивали лбами различные группы влияния, убивали неудобных правителей, запугивали, влезали в любые ситуативные союзы и коалиции, если считали их угрозой собственному влиянию — немедленно разваливали изнутри. Но… всегда демонстрировали дьявольски привлекательный образ жизни в метрополии. Пышность, изобилие, достаток… приносили больше союзников, нежели подлость и византийское коварство.
Так продолжалось тысячу лет, погубило Византию многое из объективного и субъективного. Но главным было — отход от государственной философии скифов, тюрок, прочих великих номадов Великой Степи: государство не может выжить, не имея в качестве крайнего аргумента сильную национальную армию и сплочённый народ. Золотом, цинизмом или коварством ума можно получить что угодно на Западе, но этого категорически недостаточно для Востока. Не способен содержать свою армию — будешь кормить чужую. Пока Византия не погрязла в роскоши, сделках с дьяволом (римским папством) и коррупции.
Философия Скифа.
Не буду погружать аудиторию в историю Древнего Мира или теории Гумилёва, но именно скифы и наследовавшие им алтайские тюрки вплоть до пассионариев Чингисхана жили в рамках строгих законов личной свободы, понятий «золотого царского рода», невмешательства в дела инакомыслящих или инаковерующих. Если что-то работает и полезно для скифа — он возьмёт и применит без долгих раздумий и брезгливости. Ведь всё подчинено простой цели: сохранить сплочённость огромного разноплеменного народа, военную силу и великие амбиции. Миром, коварством, торговлей, войной, в любых союзах и коалициях.
Чтобы понять «государственный анархизм скифов», предлагаю не использовать замыленные философские клише, а спуститься на грешную землю. Как именно функционировали в недавнем прошлом различные ассиметричные пространства довольно прочных общин. С разными уровнями свободы. В основном то были казачьи, поморские, сибирские и национальные сообщества России, смотрящие на окружающий мир через простую призму «каждому своё».
Сильные, свободолюбивые, готовые умереть за свой уклад, те сообщества подписывали некий договор с любой властью, обозначая свои «особые привилегии». Признавая условного «священного царя», ни в грош ни ставя его «воевод и бояр» с местечковыми шкурными интересами. Если война, вставали и шли. Если бояре распоясались — на кол или прогнать. А потом бунтами и кровавыми восстаниями нести «слезницу» государю, прося окоротить крапивное племя, посмевшее тронуть дедов уклад.
У скифов, тюрок-чингизидов, византийцев, обобщённого казака пограничья, таёжного артельного бирюка, как и для большинства народа на Руси власть всегда была сакральным понятием, ей привычно служили: князьям, царям, пламенным вождям большевиков, скучным партаппаратчикам Политбюро, спившимся демократам и «православным чекистам». Система уникальная, поскольку между верховным вождём и подданными всегда находится не очень приятная, вечно критикуемая каста «охранителей и стражей», чиновников и нукеров.
С очень большой и реальной властью. Когда государство приходит в движение или сталкивается с кризисами, они являются мобилизующими приводными ремнями, а в мирные времена создают непреодолимую коросту и глухую пробку, полностью прерывающую обмен мнениями между высшей властью и народом. С одной стороны, явление полезно… мало ли какой безумец на троне окажется или его временщики-лизоблюды берега потеряют. Но с другой стороны, любая низовая активность полностью отрезалась от верхов.
Дьяки приказные, воеводы, наместники, полицейские, судьи, попы, окольничьи и придворные в мирные времена были упырями и социальными оборотнями для народа, но когда наступали суровые времена, именно из их среды выступали настоящие пассионарии, великие воины и администраторы, вели за собой людей, оставались в народной памяти навечно.
Уникальная штука, но тому есть объяснение: государевы люди не вмешивались во внутреннюю духовную жизнь общества и многовековой уклад. Но когда же они отказывались служить лидерам и населению, государство разваливалось. Так исчезли скифы, великие тюрки-чингизиды, византийцы, Российская Империя. СССР — отдельная история и уникальный цивилизационный эксперимент, исключение, подтверждающее правило.
https://avatars.dzeninfra.ru/get-zen_doc/1661842/pub_634b3f0c23548b48377bc13d_634b4f14b57f417eeb893b05/scale_1200
Позвольте несколько размышлений выходного дня о логике поведения нашего Президента, который удивительно спокойно и даже отечески смотрит на многие безобразия в России. Вместо комиссаров в пыльных шлемах и расстрельных списков терпеливо увещевает наши борзые, порой безответственные и жадные элиты, «своих не бросает», не делает экспрессивных и резких заявлений почти никогда. И куда-то упрямо ведёт Россию. В какой-то неведомый «многополярный мир».
Мы очень любим, мелко прихлёбывая кофе или крэпенькое, посетовать: эх, нет у России идеологии. Согласен. Пока нет, но обязательно появится, когда будет закончена война, угроза нашего уничтожения будет отодвинута, заокеанский хребет надломлен. А после начнётся политическое и цивилизационное самоопределение нашего народа. В очень многослойной, новой «скифской Империи». Хотя более популярным является другое определение: «Сетевая Империя Путина». А кто-то разворачивает утверждение о «Русском Мире», где слово «русский» обозначает совсем не национальность.
Строить что-то придётся, поскольку пресловутый мир «модерна» породил четыре политические модели построения общества, три из которых изжили или дискредитировали себя. Для России, во всяком случае (марксистов прошу задержаться, а не мчаться с гневом в комментарии). Мы последовательно наблюдали, как между собой состязались в эффективности фашизм, коммунизм и либерализм. Сегодня творится чёрт знает что с комбинативностью данных доктрин, но незаслуженно забыта четвёртая модель существования социума — анархизм.
Когда отсутствуют принуждение и властный диктат над человеком, общиной или народом/народами, где все выполняют обязанности исключительно добровольно. Не буду погружать аудиторию в тонкости и оттенки национал-анархизма Бакунина, рыночного капитал-анархизма либертарианцев или комунно-анархизма князя Кропоткина и батьки Махно. Там лютая неисторичность присутствует. Тем более, никто не будет больше эксперименты на государственном уровне ставить, проверяя чьи-то теории. Нужна некая проверенная временем рабочая модель.
Третий Рим?
Византия, как известно, просуществовала тысячу лет, мы вполне приняли преемственность той великой империи в чёткой формуле, что «четвёртому не бывать». Более устойчивой государственной конструкции не было при прочих равных и особенностях исторических эпох. Константинополь всегда окружали смертельные и очень сильные враги, но он благодаря собственному «коварству» (подкреплённому военно силой) выживал. Не ломил через колено, как Рим западного разлива, а именно приспосабливался, выходил сухим из воды. За счёт чего?
Во-первых, византийцы досконально знали всё происходящее в известной человеку Ойкумене. Благодаря купцам и прямым агентам влияния устраивали династические перевороты, покупали народы и племена для решения военно-политических задач, выдавали царских кровей принцесс за варваров, крестили их и делали союзниками. С такой же лёгкостью потом избавляясь от попутчиков. Старались не вступать в смертельное противостояние с ближайшими соседями по религиозным и культурным вопросам. Живи по своим законам, молись хоть пеньку лесному или жабе болотной, нам без разницы.
Если провинции невозможно было удержать военной силой, византийцы устраивали на долгие десятилетия хаос, оставляли захватчикам одичавшее от кровопролития население, сталкивали лбами различные группы влияния, убивали неудобных правителей, запугивали, влезали в любые ситуативные союзы и коалиции, если считали их угрозой собственному влиянию — немедленно разваливали изнутри. Но… всегда демонстрировали дьявольски привлекательный образ жизни в метрополии. Пышность, изобилие, достаток… приносили больше союзников, нежели подлость и византийское коварство.
Так продолжалось тысячу лет, погубило Византию многое из объективного и субъективного. Но главным было — отход от государственной философии скифов, тюрок, прочих великих номадов Великой Степи: государство не может выжить, не имея в качестве крайнего аргумента сильную национальную армию и сплочённый народ. Золотом, цинизмом или коварством ума можно получить что угодно на Западе, но этого категорически недостаточно для Востока. Не способен содержать свою армию — будешь кормить чужую. Пока Византия не погрязла в роскоши, сделках с дьяволом (римским папством) и коррупции.
Философия Скифа.
Не буду погружать аудиторию в историю Древнего Мира или теории Гумилёва, но именно скифы и наследовавшие им алтайские тюрки вплоть до пассионариев Чингисхана жили в рамках строгих законов личной свободы, понятий «золотого царского рода», невмешательства в дела инакомыслящих или инаковерующих. Если что-то работает и полезно для скифа — он возьмёт и применит без долгих раздумий и брезгливости. Ведь всё подчинено простой цели: сохранить сплочённость огромного разноплеменного народа, военную силу и великие амбиции. Миром, коварством, торговлей, войной, в любых союзах и коалициях.
Чтобы понять «государственный анархизм скифов», предлагаю не использовать замыленные философские клише, а спуститься на грешную землю. Как именно функционировали в недавнем прошлом различные ассиметричные пространства довольно прочных общин. С разными уровнями свободы. В основном то были казачьи, поморские, сибирские и национальные сообщества России, смотрящие на окружающий мир через простую призму «каждому своё».
Сильные, свободолюбивые, готовые умереть за свой уклад, те сообщества подписывали некий договор с любой властью, обозначая свои «особые привилегии». Признавая условного «священного царя», ни в грош ни ставя его «воевод и бояр» с местечковыми шкурными интересами. Если война, вставали и шли. Если бояре распоясались — на кол или прогнать. А потом бунтами и кровавыми восстаниями нести «слезницу» государю, прося окоротить крапивное племя, посмевшее тронуть дедов уклад.
У скифов, тюрок-чингизидов, византийцев, обобщённого казака пограничья, таёжного артельного бирюка, как и для большинства народа на Руси власть всегда была сакральным понятием, ей привычно служили: князьям, царям, пламенным вождям большевиков, скучным партаппаратчикам Политбюро, спившимся демократам и «православным чекистам». Система уникальная, поскольку между верховным вождём и подданными всегда находится не очень приятная, вечно критикуемая каста «охранителей и стражей», чиновников и нукеров.
С очень большой и реальной властью. Когда государство приходит в движение или сталкивается с кризисами, они являются мобилизующими приводными ремнями, а в мирные времена создают непреодолимую коросту и глухую пробку, полностью прерывающую обмен мнениями между высшей властью и народом. С одной стороны, явление полезно… мало ли какой безумец на троне окажется или его временщики-лизоблюды берега потеряют. Но с другой стороны, любая низовая активность полностью отрезалась от верхов.
Дьяки приказные, воеводы, наместники, полицейские, судьи, попы, окольничьи и придворные в мирные времена были упырями и социальными оборотнями для народа, но когда наступали суровые времена, именно из их среды выступали настоящие пассионарии, великие воины и администраторы, вели за собой людей, оставались в народной памяти навечно.
Уникальная штука, но тому есть объяснение: государевы люди не вмешивались во внутреннюю духовную жизнь общества и многовековой уклад. Но когда же они отказывались служить лидерам и населению, государство разваливалось. Так исчезли скифы, великие тюрки-чингизиды, византийцы, Российская Империя. СССР — отдельная история и уникальный цивилизационный эксперимент, исключение, подтверждающее правило.
https://avatars.dzeninfra.ru/get-zen_doc/1661842/pub_634b3f0c23548b48377bc13d_634b4f14b57f417eeb893b05/scale_1200