Форум
В ежедневной сводке от 27 августа 1943 года Советское Информбюро сообщало о неординарном случае: немецкий истребитель «Мессершмитт» Ме-109 совершил посадку на поле совхоза «Красная Волна» Харьковской области. Оказавшийся рядом бригадир совхоза Иван Зелинский обезоружил немецкого лётчика и поручил рабочим доставить его в штаб ближайшей советской части. В это время другой немецкий лётчик, убедившись, что в поле работают безоружные люди, сел неподалёку. Он выстрелил из пистолета в Зелинского, но промахнулся, а вот советский патриот вышиб из рук гитлеровца пистолет и задержал его. После этого оба лётчика были переданы красноармейцам, а самолёты в полной исправности сданы одной из авиационных частей.
История эта на первый взгляд выглядит нелепой выдумкой пропагандистов: как два вооружённых, физически крепких лётчика дают себя взять в плен сельскому бригадиру, безоружному, да и, судя по тому, что он не на фронте, человеку либо пожилому, либо увечному? Но это только на первый взгляд. Открываем портал «Память Народа», и… видим представление к ордену Отечественной Войны I степени Ивана Семёновича Зелинского, 1895 года рождения, бывшего красногвардейца Гражданской войны, подписанное командиром 52-й стрелковой дивизии 57-й армии Степного фронта подполковником П.Д. Фадеевым.
Из представления следует, что случай имел место 21 июня того же 1943 года — стало быть, на стол диктора Юрия Левитана он лёг только через два месяца. В целом описание подвига совпадает с озвученным в радиосводке: два последовательно севших «Мессершмитта», два ловко пленённых по очереди немецких лётчика, сданных на руки красноармейцам 52-й стрелковой дивизии. Командующий 57-й армии генерал-лейтенант Н.А. Гаген почему-то решил, что два вражеских пилота и два исправных «Мессершмитта», захваченных безоружным человеком, — это мало, и понизил представление с I степени на II. С его визой Иван Зелинский приказом штаба Степного фронта от 6 сентября 1943 года был награждён орденом Отечественной Войны II степени.
При попытке установить личности немецких пилотов первым делом приходит на ум случай 9 июля 1943 года, когда в руки красноармейцев под Белгородом попал ас с 93 победами из эскадры JG 52 фельдфебель Эдмунд «Пауль» Россман (Edmund Roβmann), который неудачно сел на советской территории, чтобы забрать ведомого. Однако становится ясно, что не совпадает как дата (21 июня в наградном листе Зелинского против 9 июля в случае с Россманом), так и место действия: Харьковщина против Белгородчины. Однако других подходящих эпизодов в немецких потерях лета 1943 года просто нет!
Ключ к разгадке даёт боевое донесение 57-й армии в штаб фронта от 22:00 22 июня 1943 года, в котором сообщается, что попавшие в руки красноармейцев лётчики — капитан и унтер-офицер — принадлежат к… 41-й эскадрилье 7-й истребительной авиагруппы 1-й флотилии Королевских ВВС Румынии! Этим, вероятно, объясняется и пассивное поведение двух авиаторов при встрече с Иваном Зелинским: мотивация воевать у румын летом 1943 года была совсем другой, нежели два года назад, когда они сражались за «свои» Одессу и Кишинёв.
Действительно, обращение к румынской литературе даёт следующую информацию: 21 июня 1943 года при вылете на «свободную охоту» попали в плен командир 41-й эскадрильи капитан Октав Пенеску (Octav Penescu) и его ведомый адъютант Мирча Хлусак (Mircea Hlusac). Их истребители «Мессершмитт» Bf 109G-4 стали советскими трофеями, а домой оба румына вернулись только после войны.
История эта на первый взгляд выглядит нелепой выдумкой пропагандистов: как два вооружённых, физически крепких лётчика дают себя взять в плен сельскому бригадиру, безоружному, да и, судя по тому, что он не на фронте, человеку либо пожилому, либо увечному? Но это только на первый взгляд. Открываем портал «Память Народа», и… видим представление к ордену Отечественной Войны I степени Ивана Семёновича Зелинского, 1895 года рождения, бывшего красногвардейца Гражданской войны, подписанное командиром 52-й стрелковой дивизии 57-й армии Степного фронта подполковником П.Д. Фадеевым.
Из представления следует, что случай имел место 21 июня того же 1943 года — стало быть, на стол диктора Юрия Левитана он лёг только через два месяца. В целом описание подвига совпадает с озвученным в радиосводке: два последовательно севших «Мессершмитта», два ловко пленённых по очереди немецких лётчика, сданных на руки красноармейцам 52-й стрелковой дивизии. Командующий 57-й армии генерал-лейтенант Н.А. Гаген почему-то решил, что два вражеских пилота и два исправных «Мессершмитта», захваченных безоружным человеком, — это мало, и понизил представление с I степени на II. С его визой Иван Зелинский приказом штаба Степного фронта от 6 сентября 1943 года был награждён орденом Отечественной Войны II степени.
При попытке установить личности немецких пилотов первым делом приходит на ум случай 9 июля 1943 года, когда в руки красноармейцев под Белгородом попал ас с 93 победами из эскадры JG 52 фельдфебель Эдмунд «Пауль» Россман (Edmund Roβmann), который неудачно сел на советской территории, чтобы забрать ведомого. Однако становится ясно, что не совпадает как дата (21 июня в наградном листе Зелинского против 9 июля в случае с Россманом), так и место действия: Харьковщина против Белгородчины. Однако других подходящих эпизодов в немецких потерях лета 1943 года просто нет!
Ключ к разгадке даёт боевое донесение 57-й армии в штаб фронта от 22:00 22 июня 1943 года, в котором сообщается, что попавшие в руки красноармейцев лётчики — капитан и унтер-офицер — принадлежат к… 41-й эскадрилье 7-й истребительной авиагруппы 1-й флотилии Королевских ВВС Румынии! Этим, вероятно, объясняется и пассивное поведение двух авиаторов при встрече с Иваном Зелинским: мотивация воевать у румын летом 1943 года была совсем другой, нежели два года назад, когда они сражались за «свои» Одессу и Кишинёв.
Действительно, обращение к румынской литературе даёт следующую информацию: 21 июня 1943 года при вылете на «свободную охоту» попали в плен командир 41-й эскадрильи капитан Октав Пенеску (Octav Penescu) и его ведомый адъютант Мирча Хлусак (Mircea Hlusac). Их истребители «Мессершмитт» Bf 109G-4 стали советскими трофеями, а домой оба румына вернулись только после войны.
Черчилль
