Форум
На пошедших выходных протесты «желтых жилетов» во Франции, которые длятся уже более пяти недель, стали менее массовыми, чем раньше. В Париже было задержано 120 человек, из них 86 поместили под стражу. Неделей ранее во время протестов в столице Франции задержали 598 человек. Из них 475 заключили под стражу. Всего в акциях 15−16 декабря приняли участие 33,5 тысячи человек. Во время субботних протестов 8 декабря на улицы вышли 125 тысяч человек.
Тем не менее, как считают эксперты, расслабляться правительству Эммануэля Макрона еще рано, и уступок, сделанных протестующим, может оказаться недостаточно для того, чтобы снять социальную напряженность. Ведь повышение цен на бензин, которое стало формальным поводом для вспышки протестов, это лишь вершина айсберга. На самом деле, недовольство французов социальной политикой правительства Макрона гораздо шире и вызвано, в частности, сокращением льгот, пенсионной реформой, ростом налогов и другими непопулярными мерами, которые ведут к падению привычного уровня жизни, особенно в регионах страны.
Напомним, что после недель протестов Эммануэль Макрон ввел в стране экономическое и социальное чрезвычайное положение. 10 декабря он поручил правительству увеличить минимальный уровень зарплаты на 100 евро в месяц, начиная с января 2019 года. Также со следующего года во Франции отменят увеличение налога на социальное обеспечение для пенсионеров, получающих менее 2 тыс. евро в месяц, а оплату сверхурочных освободят от налогов.
Но простые французы, которые недовольны неолиберальной политикой властей, могут не остановиться на достигнутом. Если почитать французские левые сайты, становится понято, что недовольны протестанты не просто бензином или даже маленькими зарплатами, а социально-экономической ситуацией в целом. Хотя, безусловно, на первый план выходят конкретные проблемы, например, низкая покупательная способность. Это касается не только беднейших слоев населения, но и низшие прослойки среднего класса.
«Движение „желтых жилетов“ — это пример того, как часть общества, на протяжении 40 лет занимавшая низшие позиции, начала активизироваться из-за действий президента Республики, который использует в своем правлении финансовые, а не человеческие инструменты. Среди „желтых жилетов“ присутствуют и местные чиновники, и в первую очередь те, кто относятся к менее квалифицированной рабочей „категории С“. В моем отделе есть два служащих, которые до сих пор живут у своих родителей. Нужно опасаться социального раскола, который может подорвать общество, основанное на свободе, равенстве, братстве и на тех принципах, гарантами которых являются сами госслужащие», — рассказал Паскаль Луи, госслужащий, работающий в общественной и спортивной сферах.
В регионах Франции протестные настроения поддерживают даже местные власти. Так, в Дьеппе мэр города объявил о составлении листа претензий, куда все желающие могут вписать свои замечания. Вот одна из характерных записей: «Я зарабатываю 700 евро в месяц, за квартиру отдаю 200 евро, и к середине месяца у меня в кошельке остаётся не больше 50 евро. Мы питаемся макаронами и картошкой. Моей машине уже 18 лет. Скажите, как мне жить?»
Несмотря на это, на Западе уже начали искать «русский след» в протестах во Франции. Так, в сеть попала переписка журналистки Русской службы Би-би-си, которой редакция дала задание найти доказательства причастности Москвы к французским событиям, и она признавалась, что руководство «жаждет крови».
Эти поиски прокомментировал даже министр экономического развития РФ Максим Орешкин. По его словам, инсинуации западных СМИ абсурдны, так как кризис во Франции копился годами и десятилетиями, и кроется в растущей поляризации общества.
«Сейчас французские власти столкнулись с этими накопленными проблемами и вынуждены искать те решения, которые могли бы развернуть ситуацию, эту динамику в позитивном направлении», — подытожил глава Минэкономразвития.
И хотя Максим Орешкин прав, немного странно слышать такие слова именно от министра экономики России, где поляризация общества и экономические проблемы гораздо глубже, чем в той же Франции. Тем не менее, у нас на акции протеста против повышения пенсионного возраста пока выходят преимущественно коммунисты, но их митинги почти не освещаются в СМИ. Особенно провластными каналами.
Впрочем, как сказал президент РФ Владимир Путин, мы не хотим, чтобы у нас в стране повторился французский сценарий.
«Мы не хотим, чтобы у нас были события, похожие на Париж, где разбирают брусчатку и жгут все подряд, и страна потом погружается в условия чрезвычайного положения. В начале Михаил Александрович (Федотов, глава СПЧ. — РБК) сказал, что Людмила Михайловна [Алексеева] могла находить компромиссы и все-таки договорилась с властями о том, чтобы эти митинги и массовые мероприятия были разрешены. И все было встроено в нормальное течение событий. Мне кажется, нужно к этому стремиться всем», — сказал глава государства.
Большинство социологов и политологов пока не видят в России возможность повторения французского сценария. Все-таки протестные традиции у нас и во Франции отличаются, и русский человек способен терпеть гораздо дольше, чем француз. С другой стороны, если уж терпению придет конец, это обычно выливается в тот самый «русский бунт, бессмысленный и беспощадный».
Согласно опросу Левада-центра, опубликованному 13 декабря, чуть более трети опрошенных (37%) считают, массовые выступления населения против падения уровня жизни и в защиту своих прав возможными. Лично в протестах готовы участвовать только 30% респондентов. Однако здесь интересна динамика. Еще в феврале 2017 года количество таких людей составляло только 12%, а в марте 2018-го, перед выборами — и вовсе 8%. Теперь же в связи с такими непопулярными мерами, как повышение пенсионного возраста и НДС на 2%, ростом тарифов на коммунальные услуги, инфляцией и падением уровня жизни, протестный потенциал растет и французский пример, в котором постепенное закручивание гаек для беднейших слоев населения в итоге привело к массовым протестом, должен стать уроком для российский властей.
Ведущий научный сотрудник Института Европы РАН Сергей Федоров рассказал «СП», что искать иностранный след во французских протестах глупо. Проблемы, как и в нашей стране, там накапливались десятилетиями, а теперь, из-за непродуманной политики правительства Макрона, вырвались наружу.
— Политика властей по внедрению зеленой энергетики, в частности, повышение цен на бензин и особенно дизельное топливо, что по замыслу властей должно было стимулировать людей покупать гибридные машины — переполнила чашу терпения французов. Особенно тех французов, которые живут в глубинке, в регионах. Они и так очень озабочены тем, что жизнь лучше не становится, покупательная способность падает, люди еле дотягивает до конца месяца. Речь идет о нижней прослойке среднего класса.
Все это недовольство копилось у них годами. Процессы глобализации, деиндустриализации и прочие явления выбивали коренных французов из комфортной жизни, которая сложилась у них в шестидесятые-семидесятые годы. Все это копилось десятилетиями, но Макрон умудрился обострить ситуацию непродуманными мерами по экологической политике, повышению цен на топливо, газ, электричество, а также налоговыми маневрами. Если говорить в двух словах, людей просто достали. Им надоело терпеть, и все это вылилось в нынешние протесты.
Но нужно разделять «желтые жилеты», то есть нормальных адекватных людей, пусть и не всегда обремененных дипломами, и погромщиков, которые постоянно смешиваются с протестантами и крушат все на своем пути. На это очень прискорбно смотреть.
— Сейчас западные СМИ начали искать в этих событиях «русский след», как это можно прокомментировать?
— Искать в этих событиях внешний след, вашингтонский или русский, на мой взгляд — притягивание за уши. Сложно поверить в то, что робкие попытки Макрона сделать Европу более самостоятельной, разговоры о единой европейской армии, который он ведет ради красного словца и сам в них не верит, могли настолько разозлить Трампа, что он решил навредить Франции и сбросить режим Макрона.
Это теория, которая не подтверждается ни логикой, ни фактами. Оскорбительные «твиты», которые Трамп писал про Макрона и Францию — это полемика, которая недостойна руководителей государств, но еще не свидетельство о заговоре и попытке организации переворота.
Русский след еще более маловероятен. Зачем России подливать масла в огонь и делать какие-то гадости Макарону, если у нас сложились неплохие отношения с Францией. В отличие от своего предшественника Олланда Макрон, несмотря на критику и несогласие по многим вопросам, остается прагматичным политиком и понимает, что нам необходим диалог. На уровне президентов у нас сложились рабочие отношения. Развиваются и торгово-экономические связи. Нам незачем обострять ситуацию во Франции. А то, что кто-то во время беспорядков развернул флаг ДНР или ЛНР… Можно развернуть любой флаг во время протестов, это же не значит, что это российское посольство приказало.
Нет, причины этих протестов внутренние, неслучайно правительство пытается сейчас наладить диалог с протестующими. Наряду с экономическими мерами налаживается и политический диалог, будут проводиться консультации с региональными властями, с неправительственными организациями и профсоюзами, чтобы создать новый общественный договор по всем актуальным вопросам. По этому пути французскому руководству, в том числе и Макрону, придется идти, хотя это и нелегко. Но, несомненно, для него это сильный удар, хотя он и пытается его держать и показать, что протесты — только временное явление. Макрону придется изменить свою политику и, возможно, отказаться от курса первоначально задуманных реформ.
— Чем еще недовольны люди помимо экологической политики и повышения цен?
— Много чем. Например, пенсии во Франции — большая проблема. Дело в том, что в этой стране есть несколько десятков пенсионных режимов, которые отличаются друг от друга. Власти в попытке привести все это к какому-то единообразию в следующем году задумали провести очередную пенсионную реформу, что вызвало болезненную реакцию. Пенсионеры были недовольны и тем, что Макрон повысил для них налоги, а во Франции платят всеобщий социальный налог с пенсий. Теперь правительство решило отменить повышение этого налога для тех, кто получает пенсию меньше двух тысяч евро.
Недовольны политикой властей и студенты, которым трудно поступить в вузы и платить огромные суммы за обучение. Все это связалось в один клубок, который и привел к появлению протестной волны.
Можно сказать, что причина протестов — это растущее расслоение общества. К ней добавляется пропасть не только между элитами и остальными французами, но и между Парижем и регионами. Макрон не обращал внимания на профсоюзы, не консультировался с ними. Мэры городов были недовольны, потому что местные налоги стали кромсать и перекидывать в центр. Достаточно сказать, что 50% французских мэров не хотят переизбираться, настолько они были недовольны региональной политикой. Эти расколы и недовольство росли с каждым днем, что и вылилось в масштабный кризис, который сейчас попытается решить французское руководство.
Тем не менее, как считают эксперты, расслабляться правительству Эммануэля Макрона еще рано, и уступок, сделанных протестующим, может оказаться недостаточно для того, чтобы снять социальную напряженность. Ведь повышение цен на бензин, которое стало формальным поводом для вспышки протестов, это лишь вершина айсберга. На самом деле, недовольство французов социальной политикой правительства Макрона гораздо шире и вызвано, в частности, сокращением льгот, пенсионной реформой, ростом налогов и другими непопулярными мерами, которые ведут к падению привычного уровня жизни, особенно в регионах страны.
Напомним, что после недель протестов Эммануэль Макрон ввел в стране экономическое и социальное чрезвычайное положение. 10 декабря он поручил правительству увеличить минимальный уровень зарплаты на 100 евро в месяц, начиная с января 2019 года. Также со следующего года во Франции отменят увеличение налога на социальное обеспечение для пенсионеров, получающих менее 2 тыс. евро в месяц, а оплату сверхурочных освободят от налогов.
Но простые французы, которые недовольны неолиберальной политикой властей, могут не остановиться на достигнутом. Если почитать французские левые сайты, становится понято, что недовольны протестанты не просто бензином или даже маленькими зарплатами, а социально-экономической ситуацией в целом. Хотя, безусловно, на первый план выходят конкретные проблемы, например, низкая покупательная способность. Это касается не только беднейших слоев населения, но и низшие прослойки среднего класса.
«Движение „желтых жилетов“ — это пример того, как часть общества, на протяжении 40 лет занимавшая низшие позиции, начала активизироваться из-за действий президента Республики, который использует в своем правлении финансовые, а не человеческие инструменты. Среди „желтых жилетов“ присутствуют и местные чиновники, и в первую очередь те, кто относятся к менее квалифицированной рабочей „категории С“. В моем отделе есть два служащих, которые до сих пор живут у своих родителей. Нужно опасаться социального раскола, который может подорвать общество, основанное на свободе, равенстве, братстве и на тех принципах, гарантами которых являются сами госслужащие», — рассказал Паскаль Луи, госслужащий, работающий в общественной и спортивной сферах.
В регионах Франции протестные настроения поддерживают даже местные власти. Так, в Дьеппе мэр города объявил о составлении листа претензий, куда все желающие могут вписать свои замечания. Вот одна из характерных записей: «Я зарабатываю 700 евро в месяц, за квартиру отдаю 200 евро, и к середине месяца у меня в кошельке остаётся не больше 50 евро. Мы питаемся макаронами и картошкой. Моей машине уже 18 лет. Скажите, как мне жить?»
Несмотря на это, на Западе уже начали искать «русский след» в протестах во Франции. Так, в сеть попала переписка журналистки Русской службы Би-би-си, которой редакция дала задание найти доказательства причастности Москвы к французским событиям, и она признавалась, что руководство «жаждет крови».
Эти поиски прокомментировал даже министр экономического развития РФ Максим Орешкин. По его словам, инсинуации западных СМИ абсурдны, так как кризис во Франции копился годами и десятилетиями, и кроется в растущей поляризации общества.
«Сейчас французские власти столкнулись с этими накопленными проблемами и вынуждены искать те решения, которые могли бы развернуть ситуацию, эту динамику в позитивном направлении», — подытожил глава Минэкономразвития.
И хотя Максим Орешкин прав, немного странно слышать такие слова именно от министра экономики России, где поляризация общества и экономические проблемы гораздо глубже, чем в той же Франции. Тем не менее, у нас на акции протеста против повышения пенсионного возраста пока выходят преимущественно коммунисты, но их митинги почти не освещаются в СМИ. Особенно провластными каналами.
Впрочем, как сказал президент РФ Владимир Путин, мы не хотим, чтобы у нас в стране повторился французский сценарий.
«Мы не хотим, чтобы у нас были события, похожие на Париж, где разбирают брусчатку и жгут все подряд, и страна потом погружается в условия чрезвычайного положения. В начале Михаил Александрович (Федотов, глава СПЧ. — РБК) сказал, что Людмила Михайловна [Алексеева] могла находить компромиссы и все-таки договорилась с властями о том, чтобы эти митинги и массовые мероприятия были разрешены. И все было встроено в нормальное течение событий. Мне кажется, нужно к этому стремиться всем», — сказал глава государства.
Большинство социологов и политологов пока не видят в России возможность повторения французского сценария. Все-таки протестные традиции у нас и во Франции отличаются, и русский человек способен терпеть гораздо дольше, чем француз. С другой стороны, если уж терпению придет конец, это обычно выливается в тот самый «русский бунт, бессмысленный и беспощадный».
Согласно опросу Левада-центра, опубликованному 13 декабря, чуть более трети опрошенных (37%) считают, массовые выступления населения против падения уровня жизни и в защиту своих прав возможными. Лично в протестах готовы участвовать только 30% респондентов. Однако здесь интересна динамика. Еще в феврале 2017 года количество таких людей составляло только 12%, а в марте 2018-го, перед выборами — и вовсе 8%. Теперь же в связи с такими непопулярными мерами, как повышение пенсионного возраста и НДС на 2%, ростом тарифов на коммунальные услуги, инфляцией и падением уровня жизни, протестный потенциал растет и французский пример, в котором постепенное закручивание гаек для беднейших слоев населения в итоге привело к массовым протестом, должен стать уроком для российский властей.
Ведущий научный сотрудник Института Европы РАН Сергей Федоров рассказал «СП», что искать иностранный след во французских протестах глупо. Проблемы, как и в нашей стране, там накапливались десятилетиями, а теперь, из-за непродуманной политики правительства Макрона, вырвались наружу.
— Политика властей по внедрению зеленой энергетики, в частности, повышение цен на бензин и особенно дизельное топливо, что по замыслу властей должно было стимулировать людей покупать гибридные машины — переполнила чашу терпения французов. Особенно тех французов, которые живут в глубинке, в регионах. Они и так очень озабочены тем, что жизнь лучше не становится, покупательная способность падает, люди еле дотягивает до конца месяца. Речь идет о нижней прослойке среднего класса.
Все это недовольство копилось у них годами. Процессы глобализации, деиндустриализации и прочие явления выбивали коренных французов из комфортной жизни, которая сложилась у них в шестидесятые-семидесятые годы. Все это копилось десятилетиями, но Макрон умудрился обострить ситуацию непродуманными мерами по экологической политике, повышению цен на топливо, газ, электричество, а также налоговыми маневрами. Если говорить в двух словах, людей просто достали. Им надоело терпеть, и все это вылилось в нынешние протесты.
Но нужно разделять «желтые жилеты», то есть нормальных адекватных людей, пусть и не всегда обремененных дипломами, и погромщиков, которые постоянно смешиваются с протестантами и крушат все на своем пути. На это очень прискорбно смотреть.
— Сейчас западные СМИ начали искать в этих событиях «русский след», как это можно прокомментировать?
— Искать в этих событиях внешний след, вашингтонский или русский, на мой взгляд — притягивание за уши. Сложно поверить в то, что робкие попытки Макрона сделать Европу более самостоятельной, разговоры о единой европейской армии, который он ведет ради красного словца и сам в них не верит, могли настолько разозлить Трампа, что он решил навредить Франции и сбросить режим Макрона.
Это теория, которая не подтверждается ни логикой, ни фактами. Оскорбительные «твиты», которые Трамп писал про Макрона и Францию — это полемика, которая недостойна руководителей государств, но еще не свидетельство о заговоре и попытке организации переворота.
Русский след еще более маловероятен. Зачем России подливать масла в огонь и делать какие-то гадости Макарону, если у нас сложились неплохие отношения с Францией. В отличие от своего предшественника Олланда Макрон, несмотря на критику и несогласие по многим вопросам, остается прагматичным политиком и понимает, что нам необходим диалог. На уровне президентов у нас сложились рабочие отношения. Развиваются и торгово-экономические связи. Нам незачем обострять ситуацию во Франции. А то, что кто-то во время беспорядков развернул флаг ДНР или ЛНР… Можно развернуть любой флаг во время протестов, это же не значит, что это российское посольство приказало.
Нет, причины этих протестов внутренние, неслучайно правительство пытается сейчас наладить диалог с протестующими. Наряду с экономическими мерами налаживается и политический диалог, будут проводиться консультации с региональными властями, с неправительственными организациями и профсоюзами, чтобы создать новый общественный договор по всем актуальным вопросам. По этому пути французскому руководству, в том числе и Макрону, придется идти, хотя это и нелегко. Но, несомненно, для него это сильный удар, хотя он и пытается его держать и показать, что протесты — только временное явление. Макрону придется изменить свою политику и, возможно, отказаться от курса первоначально задуманных реформ.
— Чем еще недовольны люди помимо экологической политики и повышения цен?
— Много чем. Например, пенсии во Франции — большая проблема. Дело в том, что в этой стране есть несколько десятков пенсионных режимов, которые отличаются друг от друга. Власти в попытке привести все это к какому-то единообразию в следующем году задумали провести очередную пенсионную реформу, что вызвало болезненную реакцию. Пенсионеры были недовольны и тем, что Макрон повысил для них налоги, а во Франции платят всеобщий социальный налог с пенсий. Теперь правительство решило отменить повышение этого налога для тех, кто получает пенсию меньше двух тысяч евро.
Недовольны политикой властей и студенты, которым трудно поступить в вузы и платить огромные суммы за обучение. Все это связалось в один клубок, который и привел к появлению протестной волны.
Можно сказать, что причина протестов — это растущее расслоение общества. К ней добавляется пропасть не только между элитами и остальными французами, но и между Парижем и регионами. Макрон не обращал внимания на профсоюзы, не консультировался с ними. Мэры городов были недовольны, потому что местные налоги стали кромсать и перекидывать в центр. Достаточно сказать, что 50% французских мэров не хотят переизбираться, настолько они были недовольны региональной политикой. Эти расколы и недовольство росли с каждым днем, что и вылилось в масштабный кризис, который сейчас попытается решить французское руководство.
