Форум
Интервью Альфреда Коха на Нью-йоркском радио WMNB в передаче «Есть мнение», 23 октября 1998 года
Глава Госкомитета по имуществу, затем вице-премьер, бежавший в США после открытия двух уголовных дел (первого, за получение огромного гонорара за ненаписанную книгу, и второго, из-за «покупки» роскошной 3-комнатной квартиры на 1-й Тверской-Ямской, в самом центре Москвы, всего за 2 тысячи долларов, при реальной стоимости не менее 150 тысяч), а ныне сотрудник «Газпрома» Альфред Кох дал 23 октября 1998 года интервью радиожурналисту Михаилу Бузукашвили на Нью-йоркском радио WMNB в передаче «Есть мнение». Это интервью не раз уже публиковали, поэтому обратим ваше внимание только на некоторые моменты.
«– Что вы скажете по поводу предприятий, которые были проданы за бесценок? В связи с этим говорят, что народ был просто-таки ограблен.
– Народ не был ограблен изначально, потому что все это ему не принадлежало. Что касается того, что «по дешевке», то что, например?
– Например, «Норильский никель». Если не ошибаюсь, его оценили в 170 млн., в то время как он стоит несколько миллиардов долларов.
– Пусть те, кто говорят, что он стоит миллиарды, за него их и заплатят.
– Есть мнение, что в России катастрофа и что завтрашнее экономическое положение призрачно. А ваше мнение?
– Мне тоже так кажется.
– И вы не видите света в конце тоннеля?
– Нет, не вижу.
– Каков ваш прогноз будущего России на завтра и лет через десять?
– Сырьевой придаток. Безусловная эмиграция всех, кто умеет думать, но не умеет работать — копать, например, а умеет только изобретать. В последующем превращение в десяток маленьких государств.
– И как долго это будет длиться?
– Я думаю, в течение 10-15 лет... Мировое хозяйство развивалось без СССР... И теперь, когда появилась Россия, - она никому не нужна. (Хихикает). Она только мешает. Цены сбивает своим демпингом. Поэтому, я думаю, ее участь печальна.
– Прогнозируете ли приход в Россию инвестиций?
– Нет, потому что Россия никому не нужна! Не нужна Россия никому (смеется) — как вы не поймете?
– Ну а если новое правительство попытается что-то сделать?
– Да какое это имеет значение... Как ни верти, она — обанкротившаяся страна. (Радостно хмыкает).
– Могут ли быть реформы приемлемы для России?
– Если только она оставит свои разговоры о духовности русского народа и о специальной роли его. Если же они будут замыкаться в национальном самолюбовании и искать особого подхода к себе, думать, что булки растут на деревьях, думаю, русские ничего не сумеют сделать. Они так собою любуются! Они ведь потому до сих пор восхищаются своим балетом, своим классическим балетом, своей литературой, что не в состоянии ничего нового сделать. Или вот поляки... Польский опыт, польский опыт. А что они сделали? Ничего. Живут себе, картошку копают. Я за ними не знаю никакого таланта. Что они, ракеты начали делать? (Хихикает).
– Если исходить из вашего взгляда на Россию, создается весьма безрадостная картина...
– Да, конечно. А она не может быть радостной.
– Но все-таки хотелось бы, чтобы этот многострадальный народ...
– Этот многострадальный народ страдает по собственной вине. Поэтому этот народ по заслугам пожинает то, что он плодил. (Смеется необыкновенно радостно).
– Чем вы объясняете катастрофу России?
– Думаю, что это специальная стратегия Запада по ослаблению России. Запад обещал экономическую помощь и не оказал ее. Оставил Россию один на один с долгом, который делала не она. Эта стратегия удалась, и она очень успешно была проведена.
– Насколько Запад понимает, что хаос в России может быть угрозой всему миру?
– Я, откровенно говоря, не понимаю, почему хаос в России может быть угрозой всему миру. Только потому, что у нее есть атомное оружие?
– А разве этого мало?
– Я думаю, для того, чтобы отобрать у нас атомное оружие, достаточно парашютно-десантной дивизии, однажды высадить — и забрать все ракеты к чертовой матери! Наша армия не в состоянии оказать никакого сопротивления.
– Вы сейчас живете здесь. Каково отношение к России?
– Интерес не больше, чем к Бразилии. Россия должна расстаться с образом великой державы. Если же она будет надувать щеки и изображать Верхнюю Вольту с ракетами, это будет смешно, и рано или поздно она лопнет.
– А вот те ресурсы — экономические, людские, — когда они будут приведены в действие?
– Мировое хозяйство развивалось без СССР, и оно самодостаточно. В нем достаточно ресурсов, все есть. И теперь, когда появилась Россия, — она никому не нужна. В мировом хозяйстве нет для нее места. Не нужен ее алюминий. Ее нефть. Ее лес. Она только мешает, цены обваливает своим демпингом. Поэтому, я думаю, ее участь печальна.
– Но ведь у России огромные ресурсы, сырьевые, людские, и работать на российский рынок....
– Да поймите же, Россия никому не нужна. Ну, какие такие гигантские ресурсы имеет Россия?! Я хочу, наконец, развенчать этот миф. Нефть? Да существенно теплее и дешевле ее добывать в Персидском заливе. И сколько хочешь. Никель? Пожалуйста, в Канаде. Алюминий? В Америке. Уголь? В Австралии. Лес? В Бразилии... Как не верти, Россия — обанкротившаяся страна...
– Если исходить из вашего взгляда на Россию, создается весьма безрадостная картина.
– Да, конечно. А почему она должна быть радостной?
– То есть нужно смиренно признать свое место и идти учиться в школу?
– Конечно. Вместо того, чтобы с тремя классами образования изобретать водородную бомбу».
Глава Госкомитета по имуществу, затем вице-премьер, бежавший в США после открытия двух уголовных дел (первого, за получение огромного гонорара за ненаписанную книгу, и второго, из-за «покупки» роскошной 3-комнатной квартиры на 1-й Тверской-Ямской, в самом центре Москвы, всего за 2 тысячи долларов, при реальной стоимости не менее 150 тысяч), а ныне сотрудник «Газпрома» Альфред Кох дал 23 октября 1998 года интервью радиожурналисту Михаилу Бузукашвили на Нью-йоркском радио WMNB в передаче «Есть мнение». Это интервью не раз уже публиковали, поэтому обратим ваше внимание только на некоторые моменты.
«– Что вы скажете по поводу предприятий, которые были проданы за бесценок? В связи с этим говорят, что народ был просто-таки ограблен.
– Народ не был ограблен изначально, потому что все это ему не принадлежало. Что касается того, что «по дешевке», то что, например?
– Например, «Норильский никель». Если не ошибаюсь, его оценили в 170 млн., в то время как он стоит несколько миллиардов долларов.
– Пусть те, кто говорят, что он стоит миллиарды, за него их и заплатят.
– Есть мнение, что в России катастрофа и что завтрашнее экономическое положение призрачно. А ваше мнение?
– Мне тоже так кажется.
– И вы не видите света в конце тоннеля?
– Нет, не вижу.
– Каков ваш прогноз будущего России на завтра и лет через десять?
– Сырьевой придаток. Безусловная эмиграция всех, кто умеет думать, но не умеет работать — копать, например, а умеет только изобретать. В последующем превращение в десяток маленьких государств.
– И как долго это будет длиться?
– Я думаю, в течение 10-15 лет... Мировое хозяйство развивалось без СССР... И теперь, когда появилась Россия, - она никому не нужна. (Хихикает). Она только мешает. Цены сбивает своим демпингом. Поэтому, я думаю, ее участь печальна.
– Прогнозируете ли приход в Россию инвестиций?
– Нет, потому что Россия никому не нужна! Не нужна Россия никому (смеется) — как вы не поймете?
– Ну а если новое правительство попытается что-то сделать?
– Да какое это имеет значение... Как ни верти, она — обанкротившаяся страна. (Радостно хмыкает).
– Могут ли быть реформы приемлемы для России?
– Если только она оставит свои разговоры о духовности русского народа и о специальной роли его. Если же они будут замыкаться в национальном самолюбовании и искать особого подхода к себе, думать, что булки растут на деревьях, думаю, русские ничего не сумеют сделать. Они так собою любуются! Они ведь потому до сих пор восхищаются своим балетом, своим классическим балетом, своей литературой, что не в состоянии ничего нового сделать. Или вот поляки... Польский опыт, польский опыт. А что они сделали? Ничего. Живут себе, картошку копают. Я за ними не знаю никакого таланта. Что они, ракеты начали делать? (Хихикает).
– Если исходить из вашего взгляда на Россию, создается весьма безрадостная картина...
– Да, конечно. А она не может быть радостной.
– Но все-таки хотелось бы, чтобы этот многострадальный народ...
– Этот многострадальный народ страдает по собственной вине. Поэтому этот народ по заслугам пожинает то, что он плодил. (Смеется необыкновенно радостно).
– Чем вы объясняете катастрофу России?
– Думаю, что это специальная стратегия Запада по ослаблению России. Запад обещал экономическую помощь и не оказал ее. Оставил Россию один на один с долгом, который делала не она. Эта стратегия удалась, и она очень успешно была проведена.
– Насколько Запад понимает, что хаос в России может быть угрозой всему миру?
– Я, откровенно говоря, не понимаю, почему хаос в России может быть угрозой всему миру. Только потому, что у нее есть атомное оружие?
– А разве этого мало?
– Я думаю, для того, чтобы отобрать у нас атомное оружие, достаточно парашютно-десантной дивизии, однажды высадить — и забрать все ракеты к чертовой матери! Наша армия не в состоянии оказать никакого сопротивления.
– Вы сейчас живете здесь. Каково отношение к России?
– Интерес не больше, чем к Бразилии. Россия должна расстаться с образом великой державы. Если же она будет надувать щеки и изображать Верхнюю Вольту с ракетами, это будет смешно, и рано или поздно она лопнет.
– А вот те ресурсы — экономические, людские, — когда они будут приведены в действие?
– Мировое хозяйство развивалось без СССР, и оно самодостаточно. В нем достаточно ресурсов, все есть. И теперь, когда появилась Россия, — она никому не нужна. В мировом хозяйстве нет для нее места. Не нужен ее алюминий. Ее нефть. Ее лес. Она только мешает, цены обваливает своим демпингом. Поэтому, я думаю, ее участь печальна.
– Но ведь у России огромные ресурсы, сырьевые, людские, и работать на российский рынок....
– Да поймите же, Россия никому не нужна. Ну, какие такие гигантские ресурсы имеет Россия?! Я хочу, наконец, развенчать этот миф. Нефть? Да существенно теплее и дешевле ее добывать в Персидском заливе. И сколько хочешь. Никель? Пожалуйста, в Канаде. Алюминий? В Америке. Уголь? В Австралии. Лес? В Бразилии... Как не верти, Россия — обанкротившаяся страна...
– Если исходить из вашего взгляда на Россию, создается весьма безрадостная картина.
– Да, конечно. А почему она должна быть радостной?
– То есть нужно смиренно признать свое место и идти учиться в школу?
– Конечно. Вместо того, чтобы с тремя классами образования изобретать водородную бомбу».
