Путин «вляпался» в ту «большую войну», избегание которой всегда было стратегической задачей
любой русской деспотии. Ни для одной деспотии такая война не прошла безнаказанно, и нет ни
одной причины полагать, что для Путина история сделает исключение.
Главным итогом прошедшего года стало геополитическое поражение России. Путин уже проиграл войну,
но это пока не очевидно. Более того, его поражение уже создает предпосылки для глобального изменения
мирового порядка, но не совсем того, на которое он рассчитывал: это будет миропорядок, в котором России
в лучшем случае будет отведено место во втором ряду партера, и в котором она будет смотреть большую
часть мировых премьер в качестве зрителя. И это очень хороший вариант. Все это кремлевские элиты
сделали собственными руками.
Для того, чтобы понять, что война проиграна, вовсе не надо ждать ее завершения, ведь нет же необходимости
есть все содержимое бочки, чтобы понять, что это не мед, а бочка говна, которой хватит на всю Россию.
Путин проиграл войну, когда вместо переговоров о новых границах в Европе получил «Рамштайн» — новую
анти-российскую коалицию. Он лично может верить в ее неминуемый развал. Не он первый.
Но каждый взорванный в Украине гражданский объект ее только цементирует. Тут либо взрывать, либо надеяться.
Это война особенная. Ее начало — это и есть ее конец. Начало войны как раз и есть поражение Путина.
Успех или неуспех военной кампании в Украине принципиального значения иметь не будет.
Но чем дольше будет длиться агония этой войны, тем оглушительней будет ее финальный аккорд.
любой русской деспотии. Ни для одной деспотии такая война не прошла безнаказанно, и нет ни
одной причины полагать, что для Путина история сделает исключение.
Главным итогом прошедшего года стало геополитическое поражение России. Путин уже проиграл войну,
но это пока не очевидно. Более того, его поражение уже создает предпосылки для глобального изменения
мирового порядка, но не совсем того, на которое он рассчитывал: это будет миропорядок, в котором России
в лучшем случае будет отведено место во втором ряду партера, и в котором она будет смотреть большую
часть мировых премьер в качестве зрителя. И это очень хороший вариант. Все это кремлевские элиты
сделали собственными руками.
Для того, чтобы понять, что война проиграна, вовсе не надо ждать ее завершения, ведь нет же необходимости
есть все содержимое бочки, чтобы понять, что это не мед, а бочка говна, которой хватит на всю Россию.
Путин проиграл войну, когда вместо переговоров о новых границах в Европе получил «Рамштайн» — новую
анти-российскую коалицию. Он лично может верить в ее неминуемый развал. Не он первый.
Но каждый взорванный в Украине гражданский объект ее только цементирует. Тут либо взрывать, либо надеяться.
Это война особенная. Ее начало — это и есть ее конец. Начало войны как раз и есть поражение Путина.
Успех или неуспех военной кампании в Украине принципиального значения иметь не будет.
Но чем дольше будет длиться агония этой войны, тем оглушительней будет ее финальный аккорд.