Форум
Франция все еще не оправилась от ночных беспорядков, вызванных убийством 17-летнего Нахеля Мерзука 27 июня. Полицейский на мотоцикле выстрелил в Мерзука с близкого расстояния, когда тот отказался остановить машину, за рулем которой находился.
Страховая федерация на этой неделе оценила стоимость разрушения в 650 миллионов евро. Было повреждено более 2500 зданий, сожжено 6000 автомобилей, 722 полицейских получили ранения.
Президент Эммануэль Макрон продвигает законопроект, который резко ускорит процесс планирования и реконструкции.
Восстановление — это легкая часть. Гораздо труднее будет завоевать лояльность молодых людей, устроивших поджоги и грабежи. Из 3600 задержанных 1149 были несовершеннолетними, некоторым из которых было 10 или 11 лет.
Иммигрантские кварталы или пригороды французских городов кипят уже более 40 лет. Никто не сомневается, что в будущем бунтов будет больше. Левые обвиняют расизм и дискриминацию со стороны полиции. Правые и крайне правые винят то, что они называют слабой иммиграционной политикой.
Если и есть что-то, с чем согласны обе стороны, так это то, что школы являются частью проблемы и потенциальным решением.
Макрон пообещал выяснить основные причины беспорядков. Он мог бы многому научиться у 32-летней Офели Роке, которая уже шесть лет обучает детей в возрасте 11-17 лет в пригороде Парижа. Роке не сомневается, что некоторые из ее учеников участвовали в мародерстве, и пишет книгу о своем опыте.
В первый год работы Роке видела, как ребенок 10 или 11 лет размахивал своим металлическим самокатом, как средневековым цепом, пытаясь ранить одноклассника.
В другом случае девочке оторвало указательный палец, когда хулиганы захлопнули ей по руке дверь холодильной камеры на школьной кухне. Пожарные искали отрубленный палец в надежде, что врачи смогут пришить его обратно, пока мальчишки перекидывали его друг другу, играясь.
У Роке был ученик, который бил и таскал за волосы своих одноклассников. Другой опрокидывал стулья по несколько раз в день. Такое поведение продолжается годами, потому что в государственных школах почти невозможно исключить нарушителей спокойствия. «Для того, чтобы уничтожить класс из 30 учеников, достаточно двух или трех человек, — говорит Рок. «Нам нужны специализированные учреждения для крайних случаев».
Примерно с 16 лет школьники начинают учиться вождению. Они часто бросают школу и идут в криминал, начинают торговать наркотиками и вступают в войну с полицией. Исследование, проведенное правительственным правозащитником в 2017 году, показало, что у молодого африканца или араба в 20 раз больше шансов быть остановленным полицией для проверки личности, чем у других французов.
Школьники вовлекаются в криминал. «У меня были студенты, которые хвастались тем, что они «стояли на стреме», — говорит Роке. Как тот 12-летний мальчик, который пришел в класс с пачкой банкнот по 10 евро. «Это больше, чем вы заработаете за месяц!»,- ребенок насмехался над ней.
«Возможно, вы правы, но я не окажусь в тюрьме», — ответила Роке.
Ребенок подбросил банкноты в воздух, и другие дети бросились их хватать.
По оценкам Роке, белые дети французского происхождения составляют не более 10 процентов учащихся пригородов. В документах, удостоверяющих личность студентов иммигрантского происхождения, указано, что они французы, «но они считают себя детьми колонизированных народов», — говорит она. «Я слышу, как дети говорят: «Мы собираемся колонизировать Францию» и «Мы победим численно. Мы волна». Они переняли риторику крайне правых».
Когда в октябре 2020 года иммигрант из Чечни обезглавил учителя истории и географии Сэмюэля Пати, Роке и ее коллеги попросили учеников заполнить анкету.
"Многие учащиеся говорили, что это печально, но Пати сам напросился", - говорит Роке, вздрагивая. "Вы пытаетесь объяснить, что laïcité [политика светскости во Франции] означает, что человек имеет право показывать карикатуры... Проблема в том, что это создает напряжение. Мы больше не говорим на щекотливые темы".
Коллега-мусульманин Роке упомянул в беседе с учениками, что не все арабы мусульмане. «Ей угрожали смертью. Один из родителей сказал ей: «Мы сделаем с тобой то, что случилось с Сэмюэлем Пати». DGSE [разведывательное агентство] пыталось успокоить ситуацию. Она была очень расстроена, и ей пришлось прекратить преподавание на два месяца».
Студентам трудно совместить ислам, которому его учат дома, с французским секуляризмом. Мальчик возражал против поцелуя в литературном тексте, потому что был Рамадан, когда мусульмане воздерживаются от сексуальных отношений в светлое время суток. Другой мальчик истирал иллюстрации в учебнике ластиком и точилкой для карандашей, потому что, по его словам, изображения людей запрещены в исламе. «Никогда не знаешь, делают ли они это, чтобы спровоцировать тебя, или из искренней веры. Возможно, и то, и другое», — говорит Роке.
По мере продолжения беспорядков президент Макрон стал более жестким. Во время визита в полицейский участок 3 июля он сказал: «Мы должны быть в состоянии наказать семьи в финансовом отношении с первого нарушения».
Идея штрафовать родителей популярна среди французских правых, но она иллюзорна, говорит Роке. «Это самые бедные люди во Франции, и они неплатежеспособны. Какой смысл урезать им социальные выплаты? У меня были школьники, которые продавали наркотики, чтобы прокормить свои семьи. Я ругала ребенка за то, что он спал в классе. Выяснилось, что он работает в Pizza Hut по ночам, потому что его мать наркоманка и не может позаботиться о его братьях и сестрах».
Когда французский мальчик африканского происхождения неоднократно терял сознание в классе, учителя поняли, что он и его сестра недоедали. Их мать, уборщица, вероятно, имела право на пособие, но не подала заявление. «Некоторые из них не справляются с бумажной работой, — говорит Роке. Школа предоставила обеды для мальчика и его сестры.
Родители часто сами дети. Отец прибыл на дисциплинарное заседание со своим 14-летним сыном в футболке La Haine с пистолетом. (La Haine — ненависть — это фильм Матье Кассовица 1995 года о войне между полицией и молодыми иммигрантами в пригороде.) «Я думал, что он старший брат, — говорит Роке. «Я сказала: «Где твои мама и папа?» Отцу было 28 лет».
Во время школьных поездок в Париж ученики Роке поражаются красотой и чистотой города. «Возможно, в этом и есть корень проблемы. Им это недоступно. Они чувствуют, что никогда не смогут принадлежать этому миру. Это вызывает огромное разочарование».
По словам Роке, некоторые учащиеся проводят большую часть своего дня, просматривая профили в социальных сетях богатых людей из США и Объединенных Арабских Эмиратов. «Телефоны запрещены в классе, но они делают это на переменах и в школьном автобусе. Как можно не расстраиваться, когда весь день смотришь на богатых людей на пляжах? Для многих из них бездумное потребительство является единственной моделью общества. Когда вы спрашиваете их, кем они хотят быть, они говорят: «Инфлюенсером. Я хочу, чтобы бренды платили мне».
В конце этого учебного года ученица сказала Роке, что хочет снова учиться в ее классе в следующем году. — Но ты всегда споришь со мной! — ответил Роке. — Это потому, что ты разговариваешь со мной, — ответила девушка.
«Что ты имеешь в виду?» — спросила Роке.
«Дома со мной никто не разговаривает», — пожаловалась девушка.
«Ее родители, братья и сестры приклеены к своим телефонам. Когда она хочет рассказать им о своем дне, никто не слушает… Школа дает им единственное реальное общение со взрослыми».
Мальчик подарил Роке дорогой планшет. Она поняла, что его украли, и убедила его рассказать ей, откуда он взялся, чтобы она могла вернуть его. «Он боялся, что я забуду его, — говорит она.
Иногда школьники кладут на стол Роке маленькие пирожные из супермаркета с запиской. Переходя из класса в класс в течение дня, она часто теряет свои вещи. В конце этого учебного года, незадолго до беспорядков, 13-летний класс подарил ей дорожную сумку с ручками, маркерами и стикерами. Все они согласились купить его в знак признательности.
Учитель в пригороде также должен быть дисциплинарным работником, социальным работником и медсестрой, говорит Рок. Она называет государство «сокрушительной административной машиной, решения которой идут вразрез со здравым смыслом». Для детей с особыми потребностями предусмотрено недостаточное количество средств. Студент-аутист сворачивается в клубок и никогда не разговаривает. Девочка, у которой психоз, бродит по коридорам школы, разговаривая на арабском языке со своими демонами.
Тем не менее, несмотря на опасности, разочарование и низкую заработную плату, Роке продолжит работу. «Я могу жаловаться, но это работа, которую я люблю и которая имеет смысл».
Страховая федерация на этой неделе оценила стоимость разрушения в 650 миллионов евро. Было повреждено более 2500 зданий, сожжено 6000 автомобилей, 722 полицейских получили ранения.
Президент Эммануэль Макрон продвигает законопроект, который резко ускорит процесс планирования и реконструкции.
Восстановление — это легкая часть. Гораздо труднее будет завоевать лояльность молодых людей, устроивших поджоги и грабежи. Из 3600 задержанных 1149 были несовершеннолетними, некоторым из которых было 10 или 11 лет.
Иммигрантские кварталы или пригороды французских городов кипят уже более 40 лет. Никто не сомневается, что в будущем бунтов будет больше. Левые обвиняют расизм и дискриминацию со стороны полиции. Правые и крайне правые винят то, что они называют слабой иммиграционной политикой.
Если и есть что-то, с чем согласны обе стороны, так это то, что школы являются частью проблемы и потенциальным решением.
Макрон пообещал выяснить основные причины беспорядков. Он мог бы многому научиться у 32-летней Офели Роке, которая уже шесть лет обучает детей в возрасте 11-17 лет в пригороде Парижа. Роке не сомневается, что некоторые из ее учеников участвовали в мародерстве, и пишет книгу о своем опыте.
В первый год работы Роке видела, как ребенок 10 или 11 лет размахивал своим металлическим самокатом, как средневековым цепом, пытаясь ранить одноклассника.
В другом случае девочке оторвало указательный палец, когда хулиганы захлопнули ей по руке дверь холодильной камеры на школьной кухне. Пожарные искали отрубленный палец в надежде, что врачи смогут пришить его обратно, пока мальчишки перекидывали его друг другу, играясь.
У Роке был ученик, который бил и таскал за волосы своих одноклассников. Другой опрокидывал стулья по несколько раз в день. Такое поведение продолжается годами, потому что в государственных школах почти невозможно исключить нарушителей спокойствия. «Для того, чтобы уничтожить класс из 30 учеников, достаточно двух или трех человек, — говорит Рок. «Нам нужны специализированные учреждения для крайних случаев».
Примерно с 16 лет школьники начинают учиться вождению. Они часто бросают школу и идут в криминал, начинают торговать наркотиками и вступают в войну с полицией. Исследование, проведенное правительственным правозащитником в 2017 году, показало, что у молодого африканца или араба в 20 раз больше шансов быть остановленным полицией для проверки личности, чем у других французов.
Школьники вовлекаются в криминал. «У меня были студенты, которые хвастались тем, что они «стояли на стреме», — говорит Роке. Как тот 12-летний мальчик, который пришел в класс с пачкой банкнот по 10 евро. «Это больше, чем вы заработаете за месяц!»,- ребенок насмехался над ней.
«Возможно, вы правы, но я не окажусь в тюрьме», — ответила Роке.
Ребенок подбросил банкноты в воздух, и другие дети бросились их хватать.
По оценкам Роке, белые дети французского происхождения составляют не более 10 процентов учащихся пригородов. В документах, удостоверяющих личность студентов иммигрантского происхождения, указано, что они французы, «но они считают себя детьми колонизированных народов», — говорит она. «Я слышу, как дети говорят: «Мы собираемся колонизировать Францию» и «Мы победим численно. Мы волна». Они переняли риторику крайне правых».
Когда в октябре 2020 года иммигрант из Чечни обезглавил учителя истории и географии Сэмюэля Пати, Роке и ее коллеги попросили учеников заполнить анкету.
"Многие учащиеся говорили, что это печально, но Пати сам напросился", - говорит Роке, вздрагивая. "Вы пытаетесь объяснить, что laïcité [политика светскости во Франции] означает, что человек имеет право показывать карикатуры... Проблема в том, что это создает напряжение. Мы больше не говорим на щекотливые темы".
Коллега-мусульманин Роке упомянул в беседе с учениками, что не все арабы мусульмане. «Ей угрожали смертью. Один из родителей сказал ей: «Мы сделаем с тобой то, что случилось с Сэмюэлем Пати». DGSE [разведывательное агентство] пыталось успокоить ситуацию. Она была очень расстроена, и ей пришлось прекратить преподавание на два месяца».
Студентам трудно совместить ислам, которому его учат дома, с французским секуляризмом. Мальчик возражал против поцелуя в литературном тексте, потому что был Рамадан, когда мусульмане воздерживаются от сексуальных отношений в светлое время суток. Другой мальчик истирал иллюстрации в учебнике ластиком и точилкой для карандашей, потому что, по его словам, изображения людей запрещены в исламе. «Никогда не знаешь, делают ли они это, чтобы спровоцировать тебя, или из искренней веры. Возможно, и то, и другое», — говорит Роке.
По мере продолжения беспорядков президент Макрон стал более жестким. Во время визита в полицейский участок 3 июля он сказал: «Мы должны быть в состоянии наказать семьи в финансовом отношении с первого нарушения».
Идея штрафовать родителей популярна среди французских правых, но она иллюзорна, говорит Роке. «Это самые бедные люди во Франции, и они неплатежеспособны. Какой смысл урезать им социальные выплаты? У меня были школьники, которые продавали наркотики, чтобы прокормить свои семьи. Я ругала ребенка за то, что он спал в классе. Выяснилось, что он работает в Pizza Hut по ночам, потому что его мать наркоманка и не может позаботиться о его братьях и сестрах».
Когда французский мальчик африканского происхождения неоднократно терял сознание в классе, учителя поняли, что он и его сестра недоедали. Их мать, уборщица, вероятно, имела право на пособие, но не подала заявление. «Некоторые из них не справляются с бумажной работой, — говорит Роке. Школа предоставила обеды для мальчика и его сестры.
Родители часто сами дети. Отец прибыл на дисциплинарное заседание со своим 14-летним сыном в футболке La Haine с пистолетом. (La Haine — ненависть — это фильм Матье Кассовица 1995 года о войне между полицией и молодыми иммигрантами в пригороде.) «Я думал, что он старший брат, — говорит Роке. «Я сказала: «Где твои мама и папа?» Отцу было 28 лет».
Во время школьных поездок в Париж ученики Роке поражаются красотой и чистотой города. «Возможно, в этом и есть корень проблемы. Им это недоступно. Они чувствуют, что никогда не смогут принадлежать этому миру. Это вызывает огромное разочарование».
По словам Роке, некоторые учащиеся проводят большую часть своего дня, просматривая профили в социальных сетях богатых людей из США и Объединенных Арабских Эмиратов. «Телефоны запрещены в классе, но они делают это на переменах и в школьном автобусе. Как можно не расстраиваться, когда весь день смотришь на богатых людей на пляжах? Для многих из них бездумное потребительство является единственной моделью общества. Когда вы спрашиваете их, кем они хотят быть, они говорят: «Инфлюенсером. Я хочу, чтобы бренды платили мне».
В конце этого учебного года ученица сказала Роке, что хочет снова учиться в ее классе в следующем году. — Но ты всегда споришь со мной! — ответил Роке. — Это потому, что ты разговариваешь со мной, — ответила девушка.
«Что ты имеешь в виду?» — спросила Роке.
«Дома со мной никто не разговаривает», — пожаловалась девушка.
«Ее родители, братья и сестры приклеены к своим телефонам. Когда она хочет рассказать им о своем дне, никто не слушает… Школа дает им единственное реальное общение со взрослыми».
Мальчик подарил Роке дорогой планшет. Она поняла, что его украли, и убедила его рассказать ей, откуда он взялся, чтобы она могла вернуть его. «Он боялся, что я забуду его, — говорит она.
Иногда школьники кладут на стол Роке маленькие пирожные из супермаркета с запиской. Переходя из класса в класс в течение дня, она часто теряет свои вещи. В конце этого учебного года, незадолго до беспорядков, 13-летний класс подарил ей дорожную сумку с ручками, маркерами и стикерами. Все они согласились купить его в знак признательности.
Учитель в пригороде также должен быть дисциплинарным работником, социальным работником и медсестрой, говорит Рок. Она называет государство «сокрушительной административной машиной, решения которой идут вразрез со здравым смыслом». Для детей с особыми потребностями предусмотрено недостаточное количество средств. Студент-аутист сворачивается в клубок и никогда не разговаривает. Девочка, у которой психоз, бродит по коридорам школы, разговаривая на арабском языке со своими демонами.
Тем не менее, несмотря на опасности, разочарование и низкую заработную плату, Роке продолжит работу. «Я могу жаловаться, но это работа, которую я люблю и которая имеет смысл».
