Меж раскидистых дубов, кудрявых берез, и редких елей на поляне примостилась альпийская пи3добратия.
Лежат Течка, Хвост с огурцом во рту, Жидо ЕУ дрангнахостен с репой вместо башки.. Где то на заднем плане мельтешит нечесанный Бульбаш в засаленном сюртуке и в третьей носки лаптях.
Возле ели протянув худую руку топчется татарин в тюбетейка, ему хочется нестерпимо есть, но охотникам он похер, они почти русские, а он кто такой, косоглазый, понаехавший.
Обсуждают очередное наступление, патриоты получивших конкретной пи3ды духу не теряют, на костяшках прикидывают когда в Киеве будет парад.
Течка то и дело почесывает зад, видно что горят трубы, хочется промочить горло и, даже смазть анус вазелином, предусмотрительно взятым с собой на охоту,
Хвост пи3дит не открывая рта, с огурцом торчащим как клыки у борова.
Жидо ЕУ тараторит что то свое то о евреях, то о муслимах, то о штльце то об штольце, видно что ни бабы ни онанизм на него не действуют совершенно.
Лежат Течка, Хвост с огурцом во рту, Жидо ЕУ дрангнахостен с репой вместо башки.. Где то на заднем плане мельтешит нечесанный Бульбаш в засаленном сюртуке и в третьей носки лаптях.
Возле ели протянув худую руку топчется татарин в тюбетейка, ему хочется нестерпимо есть, но охотникам он похер, они почти русские, а он кто такой, косоглазый, понаехавший.
Обсуждают очередное наступление, патриоты получивших конкретной пи3ды духу не теряют, на костяшках прикидывают когда в Киеве будет парад.
Течка то и дело почесывает зад, видно что горят трубы, хочется промочить горло и, даже смазть анус вазелином, предусмотрительно взятым с собой на охоту,
Хвост пи3дит не открывая рта, с огурцом торчащим как клыки у борова.
Жидо ЕУ тараторит что то свое то о евреях, то о муслимах, то о штльце то об штольце, видно что ни бабы ни онанизм на него не действуют совершенно.