теперь знаете

Цена на нефть марки Brent впервые за пять месяцев перевалила за $70 за баррель. Результат нисколько не удивляет, если видеть, как участники соглашения ОПЕК+ сокращали добычу — кто по доброй воле, кто не совсем. Взлет цен на нефть на фоне не самой благоприятной картины в мировой экономике может привести нефтяников к новому краху, в точности как это случилось в 2014 году.

Слово и дело

Поделили добычу: ОПЕК+ пришел к компромиссу по квотам на нефть
Это позволит стабилизировать цены на уровне $60–70 за баррель
С начала года нефть подскочила в цене почти на 30%, что по нынешним меркам невероятно много. В течение двух с небольшим месяцев эталонная марка Brent практически полностью отыграла зимний обвал. До максимума, достигнутого после нефтяного кризиса 2014 года, еще около $10, но, учитывая нынешние тренды, преодоление этой отметки фантастикой уже совсем не кажется.

Причина проста: наконец-то страны — участники соглашений об ограничении добычи нефти в рамках ОПЕК и ОПЕК+ начали соблюдать взятые на себя обязательства. Более того, они их перевыполняют.

В прежние времена, особенно в 2000-е и первую половину 2010-х годов, ОПЕК была синонимом неэффективной организации. Ее члены регулярно нарушали распределенные между ними квоты, производя на сотни тысяч и даже миллионы баррелей в день больше запланированного. В конце концов встречи в рамках организации превратились в чистый ритуал и никаких серьезных договоренностей на них не достигалось. Зачем, если они всё равно не будут выполняться?


Всеобщий скепсис окружал и переговоры в конце 2016 года. Цены на нефть в ту пору регулярно болтались ниже $40 за бочку, а страны-добытчики стремительно затягивали бюджетные пояса. ОПЕК даже решила «выйти из сумрака» и стала обсуждать проблематику с 10 странами, не входящими в организацию (включая и Россию). Тем не менее казалось, что и в этот раз соглашений не будет, а если и удастся договориться, то выполнять запланированное всё равно никто не сподобится. Но вышло иначе.

Себе дороже

Почувствовав серьезную угрозу, производители сумели сплотиться и проявить ответственность. По данным Bloomberg, уже к январю 2017 года участники организации почти полностью выполняли взятые обязательства, а к весне — начали перевыполнять. Чем дальше, тем с большим успехом реализовывались принятые планы. В результате цены поползли вверх и со второй половины 2017 года марка Brent более не опускалась $50 за баррель.

Минувшей зимой, впрочем, нефть снова просела, на что участники соглашения ответили еще более резким снижением производства. В феврале члены организации добывали нефти на 20 тыс. баррелей в день ниже установленного целевого показателя. В марте произошел настоящий обвал: общая добыча ОПЕК рухнула более чем на полмиллиона баррелей в сутки. Объем производства входящих в организацию стран вплотную приблизился к 30 млн баррелей в сутки, тогда как накануне договоренностей ноября 2016 года он составлял чуть меньше 33 млн. За два с небольшим года падение составило 2,6 млн бочек в день.

Наибольшее рвение продемонстрировал крупнейший производитель — Саудовская Аравия. По итогам марта 2019 года она перевыполняла взятые обязательства на 160%. А за последние пять месяцев производство нефти в королевстве упало почти на 1,2 млн баррелей в день, до 9,8 млн. Эта цифра равна всей нефтедобыче в Великобритании. Сходным образом поступили в марте и другие страны Залива: Бахрейн перевыполнил план сокращения добычи на 40%, ОАЭ — на 14%, а Кувейт — на 18%. Выше квоты (и то совсем немного) пока добывает только Ирак, которому нужны средства на восстановление после завершения гражданской войны.


ОПЕК умерла, да здравствует ОПЕК+
Среди других входящих в картель стран перевыполняют программу Ангола и Алжир. Из 10 государств, присоединившихся к соглашению в рамках ОПЕК+, сильнее всего стараются Казахстан и Мексика. Россия по итогам марта добывала сырой нефти и газоконденсата в объеме 11,6 млн баррелей в сутки, тогда как запланированный объем составлял на 100 тыс. баррелей меньше. В целом присоединившиеся к соглашению страны, не входящие в ОПЕК, производят больше, чем обещали, но это с лихвой компенсируется очень слабыми показателями государств самого картеля.

Не все из них, впрочем, снижают добычу по доброй воле. Венесуэла, переживающая самый тяжелый политический кризис за последние два десятка лет, продолжает стремительно терять позиции. Производство нефти в латиноамериканской стране в марте упало почти на 300 тыс. баррелей в сутки. Данные с танкеров показывают, что и экспорт из Ирана переживает явно не лучшие времена — угроза американских санкций висит над клиентами Исламской Республики дамокловым мечом.


Из этой комбинации сознательного и вынужденного сокращения добычи и вырисовываются нынешние цены на нефть. Сюда же можно добавить некоторую пассивность американских производителей, которые в условиях зимнего падения приостановили рост производства. Апрельская встреча ОПЕК, где мог бы быть скорректирован нынешний курс, перенесена на июнь. Кажется, для производителей наступили новые счастливые времена, а давление саудовцев на цены не пропало втуне. Но у нынешнего роста есть обратная сторона медали.

По оценке аналитика Reuters Джона Кемпа, ситуация на нефтяном рынке сейчас ясно напоминает ту, что сложилась в 2013–2014 годах, как раз перед обвалом цен. Тогда на фоне санкций против Ирана, гражданской войны в Ливии и наступления боевиков ИГИЛ (организация запрещена в России) в Северном Ираке нефть перевалила за $100. Саудовская Аравия и другие нефтедобытчики, которым было по силам существенно увеличить добычу и плавно снизить цены, решили не предпринимать ничего, считая, что рынок сбалансирован.

Они не учли фактора американской сланцевой нефти, объем производства которой вырос на несколько миллионов баррелей в день за пару лет. Рынок незаметно для его участников оказался затоварен и во второй половине 2014 года обрушился. Результатом столь недальновидного поведения стал кризис всей индустрии, а также государственных финансов в странах, зависимых от нефтяного экспорта.

Сейчас ситуация немного иная: хотя американцы могут нарастить добычу, особенно если цены и дальше будут ползти вверх, шоком для всего углеводородного рынка их действия не станут. Однако опасность нефтяникам грозит скорее со стороны спроса. Если в 2014–2016 годах мировая экономика демонстрировала рост, пусть и анемичный, сигналы, получаемые из макроэкономической статистики в начале этого года, никак не способствуют оптимизму.


Выйти из-под ОПЕКи: России не нужно соглашение с нефтяным картелем
Возможное продление сделки угрожает позициям страны на мировом рынке
Германия находится на грани рецессии, вслед за ней могут последовать Италия и другие страны еврозоны. Великобритания в положении неопределенности из-за Brexit. Китайская экономика постепенно замедляется, а кроме того, ее положение может быть хуже, чем показывает официальная статистика. Рост ВВП США по прогнозам снизится до 2,3% в текущем году против 3% в прошлом.

Снижение спроса только усилится в случае значительного роста цен на нефть, которой приходится конкурировать с возобновляемыми источниками энергии. При 100+ долларах за баррель большее количество людей может заинтересоваться электромобилями или пересесть со своего авто на общественный транспорт.

Опыт последнего десятилетия показал, что сверхвысокие цены столь же губительны для углеводородной индустрии, как и слишком низкие. Если нефтедобывающие государства будут медлить с тем, чтобы привести рынок в равновесие, он сделает это сам — и последствия не понравятся никому.

Иран опековские квоты не признавал, но...

но сейчас его продажи упали до минимума.
по воле Трампанашегомудака.

Португальский журналист излагает свое видение российских проблем и предлагает пути их решения — опять-таки те, которые он сам считает правильными. Сомнений в том, что его оценка ситуации единственно верная, автор не обнаруживает. При этом из содержания статьи не вполне ясно, за кого он переживает больше: Россию, Европу, Китай? Или лично за Путина?
Observador (Португалия): Россия оказывается не у дел в процессе формирования биполярного мира
Россия вызывает не только страх, но и жалость
17.04.20194713208
Жозе Мильязеш (José Manuel Milhazes Pinto)
Самая большая проблема в том, что кремлевские лидеры не извлекают уроков ни из прошлого, ни из настоящего. Пекин не ввязывается в военные авантюры, зато активно расширяет сферу своих экономических интересов на все континенты.

В то время как Соединенные Штаты продолжают быть ведущей мировой экономической, политической и военной державой, а Китай с каждым разом все увереннее занимает второе место в этом списке, Россия утрачивает свои позиции из-за целого ряда внешнеполитических шагов.

Самым недавним подтверждением вышесказанного являются события в Судане, где в результате военного переворота был свергнут диктатор Омар аль-Башир (Omar al-Bashir). Кремль сделал ставку на оказание политической и военной поддержки прогнившему режиму, и теперь его экономические и военные интересы в этой стране оказались под угрозой. Все помнят, с какими почестями Владимир Путин принимал у себя в сочинской резиденции Омара аль-Башира, хотя к тому времени Международный суд уже выдал ордер на арест суданского лидера ввиду совершенных им преступлений против человечности. И что теперь? Кто будет платить за оружие, которое Москва поставляла диктатуре? Готовы ли новые власти гарантировать русским их экономические интересы и станут ли мириться с присутствием наемников «группы Вагнера» в их стране?


Китайцы тоже преследуют свои экономические интересы — и не только в Судане, но и по всей Африке, однако они защищают их настолько искусно, что им всегда удается выйти сухими из воды. Им даже в голову не приходит посылать военных на другой конец планеты.

То же самое можно сказать о Сирии, Венесуэле и Ливии. В разных конфликтных ситуациях Кремль ведет себя одинаково, делая рискованные ставки. Это правда, что российское вмешательство в Сирии помогло Башару Асаду (Bashar Assad) удержаться у власти, но что от этого выиграет Россия? Стратегическую базу на Ближнем Востоке, которая начинает обходиться ей чрезвычайно дорого с экономической точки зрения.


Хотя мы слышим от Сергея Лаврова и других российских дипломатов заявления, что они поддерживают позицию ООН по признанию ливийского правительства в Триполи и выступают за диалог между сторонами в конфликте, хорошо известно, что в то же время Москва помогает лидеру повстанцев Халифе Хафтару (Khalifa Haftar) оружием и военным контингентом.

Наемники из «группы Вагнера» также участвуют в этом конфликте, сражаясь на стороне войск Хафтара. Кремль опровергает факт присутствия российских военных, но ни для кого не секрет, кто руководит этой организацией (Евгений Пригожин, известный как повар Путина), и что одна из ее целей заключается среди прочего в том, чтобы обеспечивать прикрытие официальному российскому присутствию.

Гражданская война в Ливии еще далека от своего завершения, и трудно поверить, что России удастся получить от этой авантюры какие-то экономические дивиденды.

Та же ситуация повторяется в Венесуэле, в тысячах километров от российской территории. Кремль делает ставку на диктатора, которого ненавидит подавляющее большинство населения, предлагает ему военную поддержку, но в состоянии ли он нормализовать экономическую ситуацию в этой латиноамериканской стране? Ведь для этих целей понадобятся миллиардные инвестиции, которые неоткуда взять, кроме как из российского государственного бюджета.

Более того, Россия продолжает расплачиваться по счетам, в которых погрязла после вторжения в Крым и оккупации Восточной Украины. Сюда можно добавить вмешательство России в конфликт в Центральноафриканской Республике, и уже ясно, что Кремль совершает ту же ошибку, что и советские коммунисты. Во имя имперских мечтаний, которые могут называться по-разному — «пролетарский интернационализм», «Москва — Третий Рим», «противовес американскому империализму» и так далее — российские лидеры лишают своих граждан возможности жить более достойной жизнью и ведут страну к банкротству.

В мире, где порядок (или хаос) диктуют сильнейшие, Путин может присваивать себе право действовать как американцы. Это одно из самых абсурдных обоснований, предлагаемых нынешней российской пропагандой, потому что для этого недостаточно иметь в своем распоряжении пресловутые ракеты-невидимки, называемые так потому, что еще никто не видел их в реальности — только на картинках, которые показывает нам российский лидер. Для поддержания военного и пропагандистского аппарата и одновременного проведения модернизации страны и оказания международного экономического влияния требуются внушительные финансовые ресурсы.

Кроме того, крайне важно, чтобы российские компании инвестировали за рубеж, а этой деятельности на основных рынках им препятствуют западные экономические санкции. Есть еще газопровод «Северный поток — 2», но он будет работать только на 50% своей мощности по причине европейского законодательства, требующего, чтобы половина газа, поставляемого по этому маршруту, экспортировалась частными компаниями — чего не происходит ввиду монополии «Газпрома» в этом секторе.

Во время недавнего визита в Россию президента Анголы Жуана Лоуренсу (João Lourenço) между Луандой и Москвой были достигнуты договоренности, которые, как кажется, указывают на более выраженную диверсификацию экономических и торговых контактов и отвечают провозглашенной Владимиром Путиным политике с ориентацией на «больший прагматизм». Однако этот новый курс рискует погрязнуть в традиционной для России военной экспансионистской идеологии.

Страна, подобная России, доля которой в мировой экономике составляет всего один процент, не может позволить себе военные амбиции, сопоставимые с амбициями Соединенных Штатов или даже Китая. И самое грустное в том, что хозяева Кремля не извлекают уроков ни из прошлого, ни из настоящего. Пекин не ввязывается в военные авантюры, зато активно расширяет сферу своих экономических интересов на все континенты. Если Путин решает подражать китайской политике, это делается для ограничения свобод граждан и изоляции страны от остального мира. Идея создания «сугубо российского интернета» — яркий тому пример.

Пекин не ввязывается в военные авантюры, зато активно расширяет сферу своих экономических интересов на все континенты.

не вижу ошибки в этой оценке ситуации.
а что не так в логике Жозе Мильязеш?

да нет все как раз логично до тошноты.

Люди с низкими доходами обречены. Им никогда не стать богатыми и никогда не обеспечить себе безбедную старость. Как бы нас ни убеждали в обратном чиновники и маркетологи финансовых компаний. И какие бы пенсионные реформы ни затевали. Стратегия «копить понемногу» в нашей стране не работает, и стать состоятельным человеком (не нарушая, конечно, закон), скорее, можно, удачно заработав на собственном бизнесе или поймав за хвост удачу. Вроде наследства от неожиданно умершего миллионера-родственника в штате Омаха или выигрыша в интернет-казино.

Проблема не в том, что деньги некуда вложить. Скорее, есть куда. На рынке акций, допустим, при должном старании можно получить двузначную доходность, а простая покупка ОФЗ на инвестиционный счет точно принесет доходность выше вклада. Неплохой доход, если верить нашим управляющим, выдают и ПИФы. В прошлом году некоторые из них заработали по 30—35% годовых. Но есть одна «заковыка»: с любой из этих операций, купили вы или, напротив, продали пай, взимается комиссия. Нехилый такой сбор, который в сумме может достигать 5% от вложенных средств (с учетом покупки/продажи, комиссии за управление и проч.), и платить его особенно обидно, если еще ваш фонд показывает не очень высокий доход. Брокеры взимают с клиентов намного меньше — доли процента, но обычно это фиксированная сумма — порядка 50—150 рублей с учетом депозитария. У НПФ, где нам предлагают копить на пенсию, свои расходы, и оплачивать их также приходится клиентам.

И вот, допустим, решил Иван Пупкин стать инвестором. Завел брокерский счет и положил туда 2 000 рублей. Купил ОФЗ под 8% годовых, а ему — бац — комиссия за сделки! Еще ничего не заработал, а уже минус 150 рублей от суммы. Согласитесь, что покупать бумаги на таких условиях, если у вас в кармане всего 1—2 тысячи, не стоит. И тем более не стоит, если это единственная заначка. Вдруг срочно понадобятся деньги (скажем, на лечение), а тут — раз! — рынок упал, и все, что было на счете, теперь придется продать с убытком. Получается, вложил рубль, а забрал копейку. Зато помог заработать брокеру.

И вот по этой причине 99% наших граждан предпочитают всем заманухам вроде ИИС или грядущего ИПК простой и надежный депозит. Если не заработаешь, так хоть свое вернешь. Но вот только вклады еще никого из моих знакомых и друзей богатыми не сделали. Ну положил ты свои 100 тысяч рублей в банк, а через год забрал 107 тысяч. Чувствуешь себя Ротшильдом? Нет? Вот то-то и оно!

А все потому, что большие деньги приходят только к большим деньгам. И если у вас нет хорошей финансовой подушки (считай, накоплений), то и не стоит мечтать о том, чтобы прирастить капитал. Если вы способны отчислять от зарплаты ежемесячно по 1—2 тысячи, то скопите заначку на черный день. Лучше всего потом на эти деньги что-то купить полезное и приятное. Например, порадовать жену обновкой. Или зубы полечить. Иначе все равно сожрет ваши денежки очередная девальвация с инфляцией. И решение потратить будет самым правильным, потому что семья и здоровье — главное сокровище для тех, чьи доходы далеки даже от средних. Уж лучше в старости жить в безденежье с кучей друзей и хорошим самочувствием, чем быть бедным и к тому же одиноким и больным.

anw 571 пишет:Португальский журналист излагает свое видение российских проблем и предлагает пути их решения — опять-таки те, которые он сам считает правильными. Сомнений в том, что его оценка ситуации единственно верная, автор не обнаруживает. При этом из содержания статьи не вполне ясно, за кого он переживает больше: Россию, Европу, Китай? Или лично за Путина?
Observador (Португалия): Россия оказывается не у дел в процессе формирования биполярного мира
Россия вызывает не только страх, но и жалость
17.04.20194713208
Жозе Мильязеш (José Manuel Milhazes Pinto)
Самая большая проблема в том, что кремлевские лидеры не извлекают уроков ни из прошлого, ни из настоящего. Пекин не ввязывается в военные авантюры, зато активно расширяет сферу своих экономических интересов на все континенты.

В то время как Соединенные Штаты продолжают быть ведущей мировой экономической, политической и военной державой, а Китай с каждым разом все увереннее занимает второе место в этом списке, Россия утрачивает свои позиции из-за целого ряда внешнеполитических шагов.

Самым недавним подтверждением вышесказанного являются события в Судане, где в результате военного переворота был свергнут диктатор Омар аль-Башир (Omar al-Bashir). Кремль сделал ставку на оказание политической и военной поддержки прогнившему режиму, и теперь его экономические и военные интересы в этой стране оказались под угрозой. Все помнят, с какими почестями Владимир Путин принимал у себя в сочинской резиденции Омара аль-Башира, хотя к тому времени Международный суд уже выдал ордер на арест суданского лидера ввиду совершенных им преступлений против человечности. И что теперь? Кто будет платить за оружие, которое Москва поставляла диктатуре? Готовы ли новые власти гарантировать русским их экономические интересы и станут ли мириться с присутствием наемников «группы Вагнера» в их стране?


Китайцы тоже преследуют свои экономические интересы — и не только в Судане, но и по всей Африке, однако они защищают их настолько искусно, что им всегда удается выйти сухими из воды. Им даже в голову не приходит посылать военных на другой конец планеты.

То же самое можно сказать о Сирии, Венесуэле и Ливии. В разных конфликтных ситуациях Кремль ведет себя одинаково, делая рискованные ставки. Это правда, что российское вмешательство в Сирии помогло Башару Асаду (Bashar Assad) удержаться у власти, но что от этого выиграет Россия? Стратегическую базу на Ближнем Востоке, которая начинает обходиться ей чрезвычайно дорого с экономической точки зрения.


Хотя мы слышим от Сергея Лаврова и других российских дипломатов заявления, что они поддерживают позицию ООН по признанию ливийского правительства в Триполи и выступают за диалог между сторонами в конфликте, хорошо известно, что в то же время Москва помогает лидеру повстанцев Халифе Хафтару (Khalifa Haftar) оружием и военным контингентом.

Наемники из «группы Вагнера» также участвуют в этом конфликте, сражаясь на стороне войск Хафтара. Кремль опровергает факт присутствия российских военных, но ни для кого не секрет, кто руководит этой организацией (Евгений Пригожин, известный как повар Путина), и что одна из ее целей заключается среди прочебго в том, чтобы обеспечивать прикрытие официальному российскому присутствию.

Гражданская война в Ливии еще далека от своего завершения, и трудно поверить, что России удастся получить от этой авантюры какие-то экономические дивиденды.

Та же ситуация повторяется в Венесуэле, в тысячах километров от российской территории. Кремль делает ставку на диктатора, которого ненавидит подавляющее большинство населения, предлагает ему военную поддержку, но в состоянии ли он нормализовать экономическую ситуацию в этой латиноамериканской стране? Ведь для этих целей понадобятся миллиардные инвестиции, которые неоткуда взять, кроме как из российского государственного бюджета.

Более того, Россия продолжает расплачиваться по счетам, в которых погрязла после вторжения в Крым и оккупации Восточной Украины. Сюда можно добавить вмешательство России в конфликт в Центральноафриканской Республике, и уже ясно, что Кремль совершает ту же ошибку, что и советские коммунисты. Во имя имперских мечтаний, которые могут называться по-разному — «пролетарский интернационализм», «Москва — Третий Рим», «противовес американскому империализму» и так далее — российские лидеры лишают своих граждан возможности жить более достойной жизнью и ведут страну к банкротству.

В мире, где порядок (или хаос) диктуют сильнейшие, Путин может присваивать себе право действовать как американцы. Это одно из самых абсурдных обоснований, предлагаемых нынешней российской пропагандой, потому что для этого недостаточно иметь в своем распоряжении пресловутые ракеты-невидимки, называемые так потому, что еще никто не видел их в реальности — только на картинках, которые показывает нам российский лидер. Для поддержания военного и пропагандистского аппарата и одновременного проведения модернизации страны и оказания международного экономического влияния требуются внушительные финансовые ресурсы.

Кроме того, крайне важно, чтобы российские компании инвестировали за рубеж, а этой деятельности на основных рынках им препятствуют западные экономические санкции. Есть еще газопровод «Северный поток — 2», но он будет работать только на 50% своей мощности по причине европейского законодательства, требующего, чтобы половина газа, поставляемого по этому маршруту, экспортировалась частными компаниями — чего не происходит ввиду монополии «Газпрома» в этом секторе.

Во время недавнего визита в Россию президента Анголы Жуана Лоуренсу (João Lourenço) между Луандой и Москвой были достигнуты договоренности, которые, как кажется, указывают на более выраженную диверсификацию экономических и торговых контактов и отвечают провозглашенной Владимиром Путиным политике с ориентацией на «больший прагматизм». Однако этот новый курс рискует погрязнуть в традиционной для России военной экспансионистской идеологии.

Страна, подобная России, доля которой в мировой экономике составляет всего один процент, не может позволить себе военные амбиции, сопоставимые с амбициями Соединенных Штатов или даже Китая. И самое грустное в том, что хозяева Кремля не извлекают уроков ни из прошлого, ни из настоящего. Пекин не ввязывается в военные авантюры, зато активно расширяет сферу своих экономических интересов на все континенты. Если Путин решает подражать китайской политике, это делается для ограничения свобод граждан и изоляции страны от остального мира. Идея создания «сугубо российского интернета» — яркий тому пример.

вот я понимаю чего у нас гейропеев не любят
За эзопов язык и мерзкую деликатность в выражениях

У нас бы просто написали дебилы блять
а эти как разведут парламентарные выражения на трех страницах ...
половина страны не поймет о чем они