Мечты обманутого народа: чего россияне хотят от власти после пенсионной реформы и падения доходов

Мечты обманутого народа: чего россияне хотят от власти после пенсионной реформы и падения доходов
Россияне все более недовольны положением дел в стране, но их вполне устроит рост благосостояния при отсутствии конкуренции и сохранении авторитарного режима правления. Такие выводы можно сделать из доклада Московского центра Карнеги

Чем печальнее положение дел в стране, тем чаще социологи спрашивают россиян, хотят ли они перемен. За последние пару лет число отвечающих на этот вопрос утвердительно выросло, констатируют авторы доклада Московского центра Карнеги — Андрей Колесников, руководитель программы «Российская внутренняя политика и политические институты» Центра Карнеги, и Денис Волков, замдиректора Центра Левады. Увеличилась как доля респондентов, уверенных, что нужны решительные перемены, так и тех, кто ждет небольших изменений.

Таблица 1. Нужны ли перемены?

% респондентов

Июль 2017 Май 2018 Июль 2019
Нужны решительные, полномасштабные перемены 42 57 59
Нужны лишь незначительные изменения 41 25 31
Никаких перемен не нужно, пусть все остается как есть 11 10 8
Затрудняюсь ответить 7 8 2
Московский центр Карнеги

Здесь важен не только серьезный (на 40%) рост сторонников решительных преобразований, но и повышение с 82-83% до 90% доли тех, кто полагает необходимым какие-либо изменения. Да и странно было бы высказываться за стабильность на фоне роста налогов и пенсионного возраста и многолетней стагнации экономики и доходов населения. Вместе с сильным снижением рейтингов власти эти цифры означают, что люди больше не покупаются на привычную риторику «прорывов» и нацпроектов, а ждут реальных перемен.

Но каких именно? После политических волнений лета-осени 2019 в Москве и серии заметных протестных выступлений в регионах было бы естественно ожидать, что речь идет о политических преобразованиях. Не нужно даже высшего экономического образования, чтобы понимать: без политической конкуренции мы не получим и экономическую конкуренцию, а без нее не будет и роста.

В стране построен полноценный «капитализм для своих»: им достались слишком большие доли экономического пирога. Поэтому для правящих элит экономический рост не особенно нужен, а вот повышение конкуренции могло бы им сильно вредить. Население находится в прямо противоположном положении: поскольку «передел» экономического пирога крайне маловероятен, рост благосостояния возможен только при ощутимом экономическом росте. Но его нет уже 11-й год, с 2009-го.

Кто виноват?
Кому же выгодно сохранение положения дел — того самого, изменить которое хочет 90% респондентов? На этот вопрос люди тоже отвечают вполне уверенно и грамотно. Главный бенефициар сложившегося режима — чиновники: они устанавливают правила игры для всей экономики и одновременно управляют значительной ее частью. Второй интересант — олигархи и крупные компании. Правда, про крупный бизнес у населения сведения устаревшие на 10-15 лет: олигархи, которые могли вести самостоятельную игру, перестали существовать как класс.

аблица 2. Кто больше всего не хочет перемен?

% респондентов (сумма превышает 100: можно было давать несколько ответов)

Август 2017 Июль 2019
Чиновники, бюрократия 56 69
Олигархи, большой бизнес 52 67
Региональные власти, местные элиты 25 25
Владимир Путин и его окружение 15 25
Силовики, представители спецслужб 13 13
Интеллигенция 5 5
Предприниматели, малый и средний бизнес 7 5
Пенсионеры 9 4
Средний класс 4 3
Молодежь 2 3
Бюджетники 6 3
Широкие слои населения 2 2
Малоимущие 1 1
Затрудняюсь ответить 17 6
Московский центр Карнеги

Этому способствовали силовики, чье пятое место в иерархии бенефициаров политического режима представляется явно заниженным. Пока посткрымское отрезвление находится только в начальной стадии: об этом свидетельствует как рост доли респондентов, считающих бенефициарами политическое руководство страны, так и его относительно малая величина. Очень важно здесь троекратное сокращение «затрудняющихся» и практически полное отсутствие в списке сколько-нибудь широких слоев населения.

Кому перемены желаннее всего? Ответ на этот вопрос дает нам примерно ту же пирамиду, только в перевернутом виде. Тут обращает на себя внимание равномерный рост желания перемен (по мнению опрошенных) практически у всех слоев населения, но более всего — у пенсионеров. И очень важно, что у нынешней России проблемы не столько с настоящим, сколько с будущим: поэтому на первое место среди сторонников изменений респонденты ставят молодежь. При ответе на этот вопрос респонденты демонстрируют более адекватные представления о силовиках: тут они уже не на пятом, а на первом месте с конца.

Таблица 3. Кто больше всего хочет перемен?

% респондентов (сумма превышает 100: можно было давать несколько ответов)

Август 2017 Июль 2019
Молодежь 38 45
Малоимущие 38 42
Пенсионеры 26 38
Средний класс 27 35
Бюджетники 19 23
Широкие слои населения 23 17
Предприниматели, малый и средний бизнес 18 13
Владимир Путин и его окружение 10 8
Интеллигенция 12 8
Чиновники, бюрократия 5 5
Олигархи, большой бизнес 4 4
Региональные власти, местные элиты 2 2
Силовики, представители спецслужб 2 1
Затрудняюсь ответить 13 4

Что делать?
Каких перемен ждут люди в первую очередь? Ну разумеется, хороших, в основном связанных с ростом благосостояния (повышение пенсий и зарплат, снижение цен и тарифов, доступные медицина и образование, новые рабочие места и т. д). Разбавляет эту идиллию лишь вышедшее на второе место в списке первоочередных дел в государстве желание сменить власть (13% считает это необходимым) и четвертое место у борьбы с коррупцией (10%). А демократические реформы не в фаворе (4%).

Очень хорошо, что от власти больше не ждут военных подвигов, расширения границ — политики, разрушающей экономический рост. Но «повысить зарплаты», «снизить цены», «создать рабочие места», «поднять экономику», «сделать доступными медицину и образование» — это скорее список благих пожеланий, чем первоочередных дел. Он не дает представления ни о приоритетах, ни о том, чем ради их достижения предлагается пожертвовать. Естественно, люди хотят быть здоровыми, а не больными и все хотят себе хорошего, а не плохого: чтобы цены были низкими, доходы высокими, безработица низкой, социальные блага — доступными. Этот вопрос не позволяет оценить реальные приоритеты — видно лишь, что люди ждут перемен не в политической плоскости, а в экономической.

Когда приоритеты госполитики предлагаются респондентам в виде закрытого списка, те же выводы становятся еще более очевидными (можно было выбрать более чем одну меру). В тройке лидеров — снижение инфляции (45%), повышение качества медобслуживания (41%) и не вполне ясный пункт «реформа ЖКХ, улучшение жилищных условий» (40%). Отстают от них развитие сельского хозяйства (31%) и повышение качества образования (28%). Остальные приоритеты куда менее популярны: по 10-14% набрали улучшение качества госуслуг, отмена санкций, повышение боеготовности армии и введение накопительных пенсий, по 5-9% — обеспечение свободных и честных выборов, хорошие отношения с Западом, независимый суд, ограничение влияния силовиков и гарантии прав частной собственности, по 3-4% — снижение регулирования экономики и расширение демократических свобод.

Тут мы снова видим, что 1) люди остро хотят роста собственного и общественного благосостояния и 2) им по большому счету неважно, каковы будут источники этого роста (или они никогда не задумывались, отчего одни страны богаты, а другие бедны), 3) политические и гражданские свободы для большинства никакой самостоятельной ценности не представляют. В большем приоритете эти сферы у молодых респондентов, наиболее образованных и жителей крупных городов, но и тут они набирают не более 15%.

В такой трактовке первоочередных задач респонденты логичны и последовательны: во всех опросах они называют ключевыми проблемами рост цен и бедность. А меры, которые позволят эти проблемы смягчить, — в числе главных приоритетов. То, что повышение народного благосостояния, — для народа основная цель, едва ли должно удивлять. Удивляет разве что подчеркнутое равнодушие к выбору средств, позволяющих ее достичь.

Ответы «на троечку»
Столь явно проявленный опрошенными экономический эгоизм — или, как говорят авторы доклада, разумный патернализм — дело хорошее. Если с государства можно что-то «стрясти», то почему бы этого не сделать. Особенно извинительна такая стратегия в малых городах, где нет особых источников развития. Этот личный меркантилизм — хорошее лекарство от обольщения «большими идеями» — будь то коммунистическими, фашистскими, имперскими, националистическими. Здоровая крестьянская или мещанская смекалка — лучший антидот против лидеров, которые «знают, как надо», и готовы положить на алтарь своего знания миллионы жизней.

Однако упрямая неготовность задумываться о чем-либо, кроме личного блага, нежелание думать о причинах положения в стране, которое респондентов не устраивает, имеет и обратную сторону. В условиях деградации ТВ, школьного и высшего образования россиянам приходится до многого доходить своим умом — постигать основы экономической политики, социальной и политической философии. Пока получается не очень. Россияне все еще уверены, что государственное регулирование цен может пойти им на пользу, что жить припеваючи можно и без политической конкуренции, что на политику можно плевать, а она не ответит, и что авторитарное лидерство может быть для страны благом. За эти обрывки мыслей еще придется дорого заплатить, и совершенно неясно, куда заведет страну недовольство текущим положением вещей.

Скорее всего, под «Китаем» имеется в виду экономическая мощь, рост производства и благосостояния, «Германия» (как и «Швеция») — образ европейского благополучия, а «Беларусь» воплощает дорогу к Европе, но с активным использованием советского опыта. Но российская бюрократия не будет работать ни как немецкая или шведская, ни даже как китайская (этой теме посвящено множество исследований). Превращение в Беларусь — тоже не слишком реальный сценарий, ведь он подразумевает четко выраженный отказ от геополитических амбиций.

Куда более реален для России «турецкий сценарий». Турция — не только крупная экономика, но и, как Россия, еще один «больной человек Европы». В Турции практически ликвидирована свобода слова, тысячи активистов арестованы, права человека и гражданские свободы демонстративно игнорируются под предлогом борьбы с терроризмом. При этом Турция остается членом НАТО, кандидатом на вступление в ЕС и стратегическим союзником США: она слишком велика, чтобы с ней ссориться. Чем не образец развития с опорой «на свой опыт»? Обе страны имеют трудную (на границе Европы и Азии) историю, не вполне готовы определиться, с кем они в цивилизационном плане, достаточно велики, чтобы свысока смотреть на ближайших соседей, и враждебно настроены по отношению к США.