Форум
Я не люблю писать о политике по целому ряду причин.
Во-первых, политика дело грязное по определению, но необходимое (я не анархист). Кто-то должен, но я не возьмусь, так что мне про это писать?
Во-вторых, о политике очень много пишут и в основном эмоционально, а не рационально – политика, как секс и футбол, считается областью, в которой все профессионалы и все имеют мнение. Мое мнение не будет ценно, тем более что я стараюсь смотреть на вещи прагматически, а читатели как правило ждут пассионарности.
В-третьих, политика – дело секретное. Со стороны видны и слышны лишь бесконечные мотивационные заявления, уверения, что «все делается ради великой цели», оправдания и отмазки, интерпретации и паранойальный бред; внутри почти всегда переплетение мелких интересов, слабостей, эмоций, инстинктивных реакций, предубеждений и заблуждений, эго и страхов, дурацких ошибок и невежества. Не сидя в душных кабинетах политиков, мало что можно написать разумного – а переписывать очередные камуфлирующие реальность гипотезы и даже обсуждать их я не вижу смысла.
Наконец политика – это на 90% тактика и только на 10% стратегия. Это значит, что она очень быстро меняется, и часто акторы понятия не имеют, что будут делать через месяц, я уже не говорю – несколько лет. Тут уж не до комментариев и предсказаний – будущее не определено в самом прямом смысле этого слова.
Но тем не менее иногда о политике написать хочется – просто чтобы добавить непопулярного прагматизма в романтическую среду политической дискуссии. Вот, например, сейчас есть хороший повод: новая Конституция.
Надо бы начать как обычно с простого факта: Россией управляет (и использует это в своих интересах) более или менее консолидированная группа лиц, выстроенная в рыхлую иерархию, отдаленно напоминающую верхнюю часть иерархии так называемой примитивной группы (термин, а не оскорбление).
Факт того, что эта группа управляет страной, а так же положение индивидуума в иерархии этой группы определяются неформальными преимуществами и возможностями (связи, обязательства, наличие капитала, репутация внутри малой группы и пр), а формальная система (законодательство в том числе) используются не как источник власти и положения, а как внешняя маскировка истинных отношений и способ коммуникации власти широкому обществу (проще говоря – надо же на что-то ссылаться, объясняя населению, почему кто-то может больше, а кто-то меньше). Поэтому законодательство противоречиво и туманно (что хочешь можно объяснить), судебная система полностью зависима и является частью пирамиды.
ВАЖНО: нынешней властной группе не требуется законодательство для сохранения власти, все его изменения, доработки, дополнения нужны лишь для коммуникации с обществом; часто – просто чтобы занять общество дискуссией и обеспечить иллюзию движения куда-то в лучшее будущее.
Более конкретно: властной группе, вообще говоря, не нужны никакие изменения в Конституцию. Их появление – смесь обычной маскировочной работы, энтузиазма низовых членов иерархии, бюрократического экстаза и развлечения идеологов. Власть сохранится в неизменном виде (или – поменяется, если так суждено) вне зависимости от поправок, их одобрения или отклонения. Поэтому фанатично пропагандировать пойти и проголосовать против «обнуления сроков» так же бессмысленно, как и голосовать «за» — результат будет один и тот же не потому даже, что большинство проголосует все равно «за» (власть позаботилась о послушности большинства заранее) и не потому даже, что все равно фальсификации приведут к правильному результату, и даже не потому, что голосование это не имеет законной силы по нашим смешным (куда повернул – туда и вышло) законам; а потому что вне зависимости от результатов голосования ничего не изменится. Разумеется, у власти есть набор из десятка способов «прикрыть» сохранение своего контроля над страной красивыми объяснениями, соответствующими (в российском смысле слова) закону и порядку; обнуление сроков – лишь один из способов, кстати не самый красивый и удобный.
Так же неправда, что «голосуя против мы можем показать, что действия власти нелегитимны, она не имеет всенародной поддержки, это увидят люди и присоединятся». История учит, что свергнутые диктаторы непосредственно перед свержением набирали куда больший процент голосов, чем набирает в последнее время, например, Владимир Путин или партия власти в России. Наоборот, властные группы, пользующиеся публичной поддержкой сравнительно маржинального большинства граждан, могут устойчиво управлять странами в течение десятилетий.
Такая же неправда – ссылка на опыт Чили (уход Пиночета после референдума). Референдум в Чили имел прямой результат – «да» Пиночет оставался или «нет» — уходил. Голосование по поправкам ничего не будет менять. Референдум проходил в стране, которая имела большой опыт различного рода режимов и свободных выборов; сам Аугусто Пиночет и его окружение не чувствовали себя так свободно, как российская власть (в том числе они существенно меньше мешали конкуренции – преемник Пиночета вел с ним переговоры от имени оппозиции в течение нескольких лет); для них внешнее давление было существенным; внутри страны никогда не прекращалась реальная политическая жизнь, альтернативы Пиночету присутствовали и властная группа была расколота – достаточно сказать, что голосованию предшествовал митинг в Сантьяго, на который пришло более чем 1 млн чилийцев (1/18 страны, почувствуйте разницу, наш предел – 1⁄1000 населения). Тем не менее, Пиночет проиграл всего 7% голосов, а мог бы и не проиграть – это был лишь вопрос случайности и качества фальсификаций (кстати его демократического преемника тоже обвиняли в фальсификациях во время выборов).
Тем, кто недоволен правлением нынешней группы в России (у них достаточно оснований для такого недовольства, я и сам недоволен), для того, чтобы начать реально двигаться в сторону изменений в стране, необходимо принять несколько простых истин:
(1) Конкуренция за власть требует конкурентов, способных конкурировать. Тот факт, что конкурентное поле зачищено властью («её вина», можно выкрикнуть в гневе!) не отменяет факта отсутствия конкурентов, хотя бы отдаленно обладающих способностями посоревноваться. Способности эти определяются не силой голоса и не возможностью собрать одну восьмитысячную страны на несанкционированный митинг – они определяются возможностью (при определенном изменении обстоятельств) перетянуть на себя существенную часть крупных акторов существующей пирамиды, либо «взорвать» пирамиду – разрушить основные связи, в ней существующие (последнее, к слову, может быть даже хуже сохранения нынешней власти, и вряд ли кто-то из нас этого всерьез хочет). Таких людей и такие группы надо растить последовательно и очень разумно; сегодня в России для этого ничего не делается. Что совсем плохо – такие акторы есть у групп, приход к власти которых будет еще хуже, чем существующая власть.
(2) Власть слабеет, а ее оппоненты усиливаются, если основные (неформальные) источники её власти сокращаются. Основным источником власти в России является поток доходов от добычи и продажи углеводородов, который централизован в достаточной степени, чтобы обеспечить власть ресурсами на «подкуп» пирамиды власти, оплату своей безопасности и поддержание широких слоев общества в состоянии, когда лояльность по критерию «риск-выгода» предпочтительнее нелояльности. Последнее достигается не только дистрибуцией части доходов в пользу населения (хотя это – значимая часть), но и щедрым финансированием информационного воздействия на общество (об «информационной автократии» хорошо писал Гуриев). Есть ли возможность существенно изменить этот поток «нефтедолларов»? По здравому размышлению – нет. Хорошая новость состоит в том, что он сам изменится – но не сегодня и не завтра.
(3) «Опрокидывающие» голосования случаются не «вдруг»; их можно предвидеть, наблюдая активность общества, падающую уверенность власти, ее готовность на компромиссы. Кроме того, общество никогда не голосует «против» — оно голосует только «за». Чтобы оно проголосовало «за» оппозицию и против власти (скажем – против поправок), оно должно понимать, «за» что это голосование. За что будет отдан голос общества, которое отвергнет поправки? За старую конституцию, которую оппозиция так много ругала, и которую в обществе никто не знает? За старый способ управления страной, который оппозиции так ненавистен? У нас нет ответа – я не слышал даже тезиса: «Конституцию нельзя менять часто – иначе она превращается в туалетную бумагу, обслуживающую того, кто ее переписывает под себя». Надо сказать, что, разумеется, я его не слышал – ведь оппозиция тоже жаждет ее переписать, только как-то по-своему. «За» что будет голосование против поправок надо было бы придумать, если есть желание получить такое голосование.
И еще одно, не знаю, как для кого, но для меня – важное. Борьба против власти — это либо борьба за власть (и увольте меня от такой борьбы жабы с гадюкой), либо борьба за несбыточную мечту о другой, хорошей, власти – а я фантазиями не увлекаюсь. Бороться надо не за одни фамилии против других фамилий, а за условия, при которых самые плохие фамилии будут вынуждены вести себя прилично. Эти условия определяются не законами, а институтами, открытостью страны, уровнем образования общества, мобильностью населения. Хотите лучшей власти – вносите свой вклад в науку, образование, создавайте рабочие места, не зависящие от власти, помогайте студентам учиться и работать за рубежом, будьте сопричастны диаспоре русскоязычных в мире (она свободна во взглядах и их выражении, из нее безусловно сформируется актив для создания демократической России, если такое случится когда-нибудь), будьте активны в своем малом мире – в доме, коллективе на работе, поселке. А что до конституции – да пусть хоть каждый день ее переписывают, пусть впишут туда рецепт малинового варенья или то, что Владимир Путин будет править страной и с того света (Ленин вот уже был живее всех живых, и ничего) – какая разница? Пока они у власти, это ничего не меняет. Когда их власть кончится – никто и не вспомнит про эту конституцию.
Оригинал
Во-первых, политика дело грязное по определению, но необходимое (я не анархист). Кто-то должен, но я не возьмусь, так что мне про это писать?
Во-вторых, о политике очень много пишут и в основном эмоционально, а не рационально – политика, как секс и футбол, считается областью, в которой все профессионалы и все имеют мнение. Мое мнение не будет ценно, тем более что я стараюсь смотреть на вещи прагматически, а читатели как правило ждут пассионарности.
В-третьих, политика – дело секретное. Со стороны видны и слышны лишь бесконечные мотивационные заявления, уверения, что «все делается ради великой цели», оправдания и отмазки, интерпретации и паранойальный бред; внутри почти всегда переплетение мелких интересов, слабостей, эмоций, инстинктивных реакций, предубеждений и заблуждений, эго и страхов, дурацких ошибок и невежества. Не сидя в душных кабинетах политиков, мало что можно написать разумного – а переписывать очередные камуфлирующие реальность гипотезы и даже обсуждать их я не вижу смысла.
Наконец политика – это на 90% тактика и только на 10% стратегия. Это значит, что она очень быстро меняется, и часто акторы понятия не имеют, что будут делать через месяц, я уже не говорю – несколько лет. Тут уж не до комментариев и предсказаний – будущее не определено в самом прямом смысле этого слова.
Но тем не менее иногда о политике написать хочется – просто чтобы добавить непопулярного прагматизма в романтическую среду политической дискуссии. Вот, например, сейчас есть хороший повод: новая Конституция.
Надо бы начать как обычно с простого факта: Россией управляет (и использует это в своих интересах) более или менее консолидированная группа лиц, выстроенная в рыхлую иерархию, отдаленно напоминающую верхнюю часть иерархии так называемой примитивной группы (термин, а не оскорбление).
Факт того, что эта группа управляет страной, а так же положение индивидуума в иерархии этой группы определяются неформальными преимуществами и возможностями (связи, обязательства, наличие капитала, репутация внутри малой группы и пр), а формальная система (законодательство в том числе) используются не как источник власти и положения, а как внешняя маскировка истинных отношений и способ коммуникации власти широкому обществу (проще говоря – надо же на что-то ссылаться, объясняя населению, почему кто-то может больше, а кто-то меньше). Поэтому законодательство противоречиво и туманно (что хочешь можно объяснить), судебная система полностью зависима и является частью пирамиды.
ВАЖНО: нынешней властной группе не требуется законодательство для сохранения власти, все его изменения, доработки, дополнения нужны лишь для коммуникации с обществом; часто – просто чтобы занять общество дискуссией и обеспечить иллюзию движения куда-то в лучшее будущее.
Более конкретно: властной группе, вообще говоря, не нужны никакие изменения в Конституцию. Их появление – смесь обычной маскировочной работы, энтузиазма низовых членов иерархии, бюрократического экстаза и развлечения идеологов. Власть сохранится в неизменном виде (или – поменяется, если так суждено) вне зависимости от поправок, их одобрения или отклонения. Поэтому фанатично пропагандировать пойти и проголосовать против «обнуления сроков» так же бессмысленно, как и голосовать «за» — результат будет один и тот же не потому даже, что большинство проголосует все равно «за» (власть позаботилась о послушности большинства заранее) и не потому даже, что все равно фальсификации приведут к правильному результату, и даже не потому, что голосование это не имеет законной силы по нашим смешным (куда повернул – туда и вышло) законам; а потому что вне зависимости от результатов голосования ничего не изменится. Разумеется, у власти есть набор из десятка способов «прикрыть» сохранение своего контроля над страной красивыми объяснениями, соответствующими (в российском смысле слова) закону и порядку; обнуление сроков – лишь один из способов, кстати не самый красивый и удобный.
Так же неправда, что «голосуя против мы можем показать, что действия власти нелегитимны, она не имеет всенародной поддержки, это увидят люди и присоединятся». История учит, что свергнутые диктаторы непосредственно перед свержением набирали куда больший процент голосов, чем набирает в последнее время, например, Владимир Путин или партия власти в России. Наоборот, властные группы, пользующиеся публичной поддержкой сравнительно маржинального большинства граждан, могут устойчиво управлять странами в течение десятилетий.
Такая же неправда – ссылка на опыт Чили (уход Пиночета после референдума). Референдум в Чили имел прямой результат – «да» Пиночет оставался или «нет» — уходил. Голосование по поправкам ничего не будет менять. Референдум проходил в стране, которая имела большой опыт различного рода режимов и свободных выборов; сам Аугусто Пиночет и его окружение не чувствовали себя так свободно, как российская власть (в том числе они существенно меньше мешали конкуренции – преемник Пиночета вел с ним переговоры от имени оппозиции в течение нескольких лет); для них внешнее давление было существенным; внутри страны никогда не прекращалась реальная политическая жизнь, альтернативы Пиночету присутствовали и властная группа была расколота – достаточно сказать, что голосованию предшествовал митинг в Сантьяго, на который пришло более чем 1 млн чилийцев (1/18 страны, почувствуйте разницу, наш предел – 1⁄1000 населения). Тем не менее, Пиночет проиграл всего 7% голосов, а мог бы и не проиграть – это был лишь вопрос случайности и качества фальсификаций (кстати его демократического преемника тоже обвиняли в фальсификациях во время выборов).
Тем, кто недоволен правлением нынешней группы в России (у них достаточно оснований для такого недовольства, я и сам недоволен), для того, чтобы начать реально двигаться в сторону изменений в стране, необходимо принять несколько простых истин:
(1) Конкуренция за власть требует конкурентов, способных конкурировать. Тот факт, что конкурентное поле зачищено властью («её вина», можно выкрикнуть в гневе!) не отменяет факта отсутствия конкурентов, хотя бы отдаленно обладающих способностями посоревноваться. Способности эти определяются не силой голоса и не возможностью собрать одну восьмитысячную страны на несанкционированный митинг – они определяются возможностью (при определенном изменении обстоятельств) перетянуть на себя существенную часть крупных акторов существующей пирамиды, либо «взорвать» пирамиду – разрушить основные связи, в ней существующие (последнее, к слову, может быть даже хуже сохранения нынешней власти, и вряд ли кто-то из нас этого всерьез хочет). Таких людей и такие группы надо растить последовательно и очень разумно; сегодня в России для этого ничего не делается. Что совсем плохо – такие акторы есть у групп, приход к власти которых будет еще хуже, чем существующая власть.
(2) Власть слабеет, а ее оппоненты усиливаются, если основные (неформальные) источники её власти сокращаются. Основным источником власти в России является поток доходов от добычи и продажи углеводородов, который централизован в достаточной степени, чтобы обеспечить власть ресурсами на «подкуп» пирамиды власти, оплату своей безопасности и поддержание широких слоев общества в состоянии, когда лояльность по критерию «риск-выгода» предпочтительнее нелояльности. Последнее достигается не только дистрибуцией части доходов в пользу населения (хотя это – значимая часть), но и щедрым финансированием информационного воздействия на общество (об «информационной автократии» хорошо писал Гуриев). Есть ли возможность существенно изменить этот поток «нефтедолларов»? По здравому размышлению – нет. Хорошая новость состоит в том, что он сам изменится – но не сегодня и не завтра.
(3) «Опрокидывающие» голосования случаются не «вдруг»; их можно предвидеть, наблюдая активность общества, падающую уверенность власти, ее готовность на компромиссы. Кроме того, общество никогда не голосует «против» — оно голосует только «за». Чтобы оно проголосовало «за» оппозицию и против власти (скажем – против поправок), оно должно понимать, «за» что это голосование. За что будет отдан голос общества, которое отвергнет поправки? За старую конституцию, которую оппозиция так много ругала, и которую в обществе никто не знает? За старый способ управления страной, который оппозиции так ненавистен? У нас нет ответа – я не слышал даже тезиса: «Конституцию нельзя менять часто – иначе она превращается в туалетную бумагу, обслуживающую того, кто ее переписывает под себя». Надо сказать, что, разумеется, я его не слышал – ведь оппозиция тоже жаждет ее переписать, только как-то по-своему. «За» что будет голосование против поправок надо было бы придумать, если есть желание получить такое голосование.
И еще одно, не знаю, как для кого, но для меня – важное. Борьба против власти — это либо борьба за власть (и увольте меня от такой борьбы жабы с гадюкой), либо борьба за несбыточную мечту о другой, хорошей, власти – а я фантазиями не увлекаюсь. Бороться надо не за одни фамилии против других фамилий, а за условия, при которых самые плохие фамилии будут вынуждены вести себя прилично. Эти условия определяются не законами, а институтами, открытостью страны, уровнем образования общества, мобильностью населения. Хотите лучшей власти – вносите свой вклад в науку, образование, создавайте рабочие места, не зависящие от власти, помогайте студентам учиться и работать за рубежом, будьте сопричастны диаспоре русскоязычных в мире (она свободна во взглядах и их выражении, из нее безусловно сформируется актив для создания демократической России, если такое случится когда-нибудь), будьте активны в своем малом мире – в доме, коллективе на работе, поселке. А что до конституции – да пусть хоть каждый день ее переписывают, пусть впишут туда рецепт малинового варенья или то, что Владимир Путин будет править страной и с того света (Ленин вот уже был живее всех живых, и ничего) – какая разница? Пока они у власти, это ничего не меняет. Когда их власть кончится – никто и не вспомнит про эту конституцию.
Оригинал
