Журналист пишет. Он вдвшник мобилизованный. После ранения лежит в больнице и пишет.
Когда воюет, то не пишет ессна.
Оч рекомендую. Никита Третьяков.
За что воюем?
Каждый раз, когда я, оказавшись на гражданке, критикую что-либо, в комментариях появляются высказывания, общий смысл которых сводится к тому, что «вы там за то и сражаетесь, чтобы у нас тут всё было по-старому».
Вот, например, после недавнего поста:
«Ребята воюют и за нашу землю, и за наше вино, и за наших «смешных» Кулибиных, чтобы это всё продолжалось и развивалось. От добра добра не ищут!»
Такие комментаторы часто поддерживают наше общее дело, болеют душой за нашу армию...
И всё же, когда я читаю такие комментарии, сердце мое наполняется печалью. Потому что такой взгляд на вещи означает смирение с несправедливостью, невозможной, абсурдной, людоедской несправедливостью, в которой мы живем.
Нет, скажу я вам, ни один солдат на фронте не бьется и не умирает за то, чтобы билет на поезд из Петербурга в Москву на Новый год стоил больше средней месячной зарплаты в обеих столицах. Солдаты не умирают с мыслями о том, как хорошо жить в обществе, где по телевизору рекламируют в основном то, что львиная доля населения не может и уже не надеется себе позволить, не умиляются, сидя в сыром окопе, тому, какие высокие заработки у «защищаемых» ими знаменитостей и бизнесменов.
Нет, на фронте мы не защищаем прекрасную жизнь народа России. Просто потому, что жизнь народа России далеко не прекрасна. Для большинство она — тяжелый труд без права на ошибку или даже тяжелую болезнь, а для многих — так и просто борьба за выживание. И только счастливые десять процентов нашего многострадального народа — те, кто по разным причинам может хотя бы не бояться увольнения или болезни, не сидит в глубокой кредитной яме, смотрят на жизнь через розовые очки и, попивая апельсиновый сок или что-нибудь покрепче, говорят: «В той России, которую знаем мы, всё прекрасно, всё растет и развивается, именно ее вы и защищаете».
А в России, в которой живет вся остальная Россия, ты уже преуспел, если можешь позволить себе не смотреть на ценники в продуктовом магазине, ты счастливчик, если можешь вставить зубы тогда, когда они выпали, а не «когда-нибудь потом», ты практически король жизни, если имеешь свое жилье и выплатил все кредиты.
Нет, воюем мы не за такую Россию, как бы кому ни хотелось верить в обратное. Мы воюем за сохранение маленького, почти невидимого шанса, что в нашей стране можно повернуть жизнь к лучшему. Как в материальном, так и в духовном плане. Большинство из нас не знают, не имеют представления, как этот поворот может и должен произойти, но мы знаем, что поражение в этой войне уничтожит этот шанс, сделает какую бы то ни было надежду на лучшее в России — несбыточной.
Вот за нее мы и воюем. За надежду. И борьба за эту надежду будет продолжена и после войны. Эта борьба уже идет, она в каждом из нас. И начинается она с того, чтобы признать: то общество, в котором мы живем, — ненормально, уродливо, глубоко больно. Только признав это, можно начать искать пути к оздоровлению.
И каждый, кто говорит, пусть и с экрана телевизора, что «всё хорошо, всё растет, всё развивается, всё по плану», — точно не заботится об общем благе. Умиротворение и успокоение не есть путь к победе. Ни над собой, ни над врагом, ни над социальными недугами.
Нам всем давно уже пора по-хорошему разозлиться. (С)
Форум
. Дрючат за это сильно, что там, что в поездах. Даже в электричках рязанского направления уже никто не курит.
Черчилль
